Неточные совпадения
Женился Федор Меркулыч. Десятилетний Микитушка на отцовской свадьбе благословенный образ в часовню
возил и во все время
обряда глаз с мачехи не спускал. Сам не знал, отчего, но с первого взгляда на нее невзлюбила невинная отроческая душа его розовой, пышно сияющей молодостью красавицы, стоявшей перед налоем рядом с седовласым его родителем. Сердце вещун — и добро оно чует, и зло, особливо в молодых годах.
Все дивились перемене в образе жизни Луповицких, но никто не мог разгадать ее причины. Через несколько лет объяснилась она. Был в Петербурге «духовный союз» Татариновой. Принадлежавшие к нему собирались в ее квартире и совершали странные
обряды. С нею через одного из вельможных однополчан познакомился и Александр Федорыч. Вскоре и сам он и жена его, женщина набожная, кроткая и добрая, вошли в союз, а воротясь в Луповицы,
завели у себя в доме тайные сборища.
Говорили, что он во многом изменяет верованья и
обряды, творит чудеса и что всякая воля его исполняется беспрекословно, без сомнений, без рассуждений, и что
завел он в закавказских кораблях духовных жен.
— Егорушка, возлюбленный, любопытны твои рассказы про далекую сторону, но хотелось бы нам послушать про царя и верховного пророка Максима. Писал ты, что он
завел какие-то новые правила, установились новые
обряды. Расскажи об этом, любезный.
Неточные совпадения
Валерьян был принят в число братьев, но этим и ограничились все его масонские подвиги:
обряд посвящения до того показался ему глуп и смешон, что он на другой же день стал рассказывать в разных обществах, как с него снимали не один, а оба сапога, как распарывали брюки, надевали ему на глаза совершенно темные очки,
водили его через камни и ямины, пугая, что это горы и пропасти, приставляли к груди его циркуль и шпагу, как потом ввели в самую ложу, где будто бы ему (тут уж Ченцов начинал от себя прибавлять), для испытания его покорности, посыпали голову пеплом, плевали даже на голову, заставляли его кланяться в ноги великому мастеру, который при этом, в доказательство своего сверхъестественного могущества, глотал зажженную бумагу.
Иудушка так-таки и не дал Петеньке денег, хотя, как добрый отец, приказал в минуту отъезда положить ему в повозку и курочки, и телятинки, и пирожок. Затем он, несмотря на стужу и ветер, самолично вышел на крыльцо
проводить сына, справился, ловко ли ему сидеть, хорошо ли он закутал себе ноги, и, возвратившись в дом, долго крестил окно в столовой, посылая заочное напутствие повозке, увозившей Петеньку. Словом, весь
обряд выполнил как следует, по-родственному.
Не слишком любишь маскарады, // А в клоб не ступишь и ногой; // Храня обычаи,
обряды, // Не донкишотствуешь собой; // Коня парнасска не седлаешь, // К духа́м — в собранье не въезжаешь, // Не ходишь с трона на Восток; // Но кротости ходя стезею, // Благотворящею душою, // Полезных дней
проводишь ток.
Съедят кашу, за другие исстари уставленные
обряды принимаются: парни
возят девок на передних тележных колесах, громко распевая купальскую песнь:
— Никак, матушка, в свахи пошла? — засмеялся Самоквасов. — В каки идешь? В жениховы, в погуби-красу али в пуховые? [На больших, богатых свадьбах бывают три свахи: «женихова» — которая сватает; «погуби-красу», она же «расчеши-косу», иначе «невестина» — что находится при невесте во время свадебных
обрядов и расчесывает косу после венчания; «пуховая», или «постельная», — которая
отводит молодых на брачную постель, а поутру убирает ее.]