Неточные совпадения
Оставшись с Дуней, Дарья Сергевна раздела ее и уложила
в постель.
В соседней горнице с молитвой налила она
в полоскательную чашку чистой воды на уголь, на соль, на печинку — нарочно на всякий случай ее с собой захватила, — взяла
в рот той воды и, войдя к Дуне, невзначай спрыснула ее, а потом оставленною водой принялась умывать ей лицо, шепотом приговаривая...
А сама, лежа на
постели, думает: «Тятенька зовет… Сейчас же зовет. Пишет: «Ежель не скоро привезет тебя Марья Ивановна, сам приеду за тобой…» Господи!.. Если
в самом деле приедет! Насквозь увидит все, никакая малость не ухоронится от него… И Дарья Сергевна торопит. А как уедешь? Одной нельзя, а Марья Ивановна совсем, кажется, забыла про Фатьянку… А
оставаться нельзя. Обман, неправда!.. Как же быть? Научи, Господи, вразуми!..»
Облилась Дуня слезами при этих словах давнего верного друга. Сознавала она правду
в речах Груни и не могла ничего возразить.
В глубокую думу погрузилась она и через несколько минут, надрываясь от горя, кинулась на
постель Аграфены Петровны и, спрятав лицо
в подушки, не своим как будто голосом стала отрывисто вскрикивать. Если б эти рыданья, эти сердечные вопли случились
в сионской горнице, собор Божьих людей возопил бы: «Накатил! Накатил!» Хлыстовские душевные движенья
оставались еще
в Дуне. Причитала она...
Юрик сдержал свое слово: и он, и его братья теперь решили всячески ублажать и радовать добряка Гросса. Хотя Юрик еще не выздоровел вполне и
оставался в постели, но старался всеми силами облегчить доброму Гроссу его уход за ним. Капризы и требования Юрика разом прекратились, и из упрямого, настойчивого и требовательного больного он превратился в трогательно покорного ребенка. Бобка и Сережа, видя такое смирение со стороны своего «главаря» Юрика, стали, по своему обыкновению, подражать ему во всем.
Неточные совпадения
Элегантный слуга с бакенбардами, неоднократно жаловавшийся своим знакомым на слабость своих нерв, так испугался, увидав лежавшего на полу господина, что оставил его истекать кровью и убежал за помощью. Через час Варя, жена брата, приехала и с помощью трех явившихся докторов, за которыми она послала во все стороны и которые приехали
в одно время, уложила раненого на
постель и
осталась у него ходить за ним.
Оставшись одна, Долли помолилась Богу и легла
в постель. Ей всею душой было жалко Анну
в то время, как она говорила с ней; но теперь она не могла себя заставить думать о ней. Воспоминания о доме и детях с особенною, новою для нее прелестью,
в каком-то новом сиянии возникали
в ее воображении. Этот ее мир показался ей теперь так дорог и мил, что она ни за что не хотела вне его провести лишний день и решила, что завтра непременно уедет.
В качестве генеральского сына Николай Петрович — хотя не только не отличался храбростью, но даже заслужил прозвище трусишки — должен был, подобно брату Павлу, поступить
в военную службу; но он переломил себе ногу
в самый тот день, когда уже прибыло известие об его определении, и, пролежав два месяца
в постели, на всю жизнь
остался «хроменьким».
Обломов, облокотясь на него, нехотя, как очень утомленный человек, привстал с
постели и, нехотя же перейдя на большое кресло, опустился
в него и
остался неподвижен, как сел.
Вот тут Райский поверял себя, что улетало из накопившегося
в день запаса мыслей, желаний, ощущений, встреч и лиц. Оказывалось, что улетало все — и с ним
оставалась только Вера. Он с досадой вертелся
в постели и засыпал — все с одной мыслью и просыпался с нею же.