Неточные совпадения
И ежели который человек, ведением или неведением, волей или неволей, хотя перстом единым прикасался к кряковистому дубу или
омывался водой из Поганого ключа, тем же часом распалялся он на греховную страсть, и оттого много скверны творилось
в долине и
в рощах, ее окружавших.
— Благослови нас, государь наш батюшка, благослови, отец родной, на святой твой круг стать,
в духовной бане
омыться, духовного пива напиться, духом твоим насладиться!.. Изволь, батюшка творец, здесь поставить свой дворец, ниспослать к нам благодать — духом дай нам завладать.
Кто с Богом не водится,
По ночам ему не молится,
На раденьях не трудится,
Сердцем кто не надрывается,
Горючьими слезами не обливается —
Много, много с того спросится,
Тяжело будет ответ держать,
На том свете
в темноте лежать!
А кто с Господом водится,
По ночам ему молится,
На раденьях не ленится,
Сердцем своим надрывается,
Живот кровью обливается,
Сердечный ключ поднимается,
Хотя сердцем надрывается
Да слезами
омывается, —
За то на небе ему слава велия!
Неточные совпадения
…
В «гранит одетая» Москва-река окаймлена теперь тенистыми бульварами. От них сбегают широкие каменные лестницы. Скоро они
омоются новыми волнами: Волга с каждым днем приближается к Москве.
В церкви было хорошо, я отдыхал там так же, как
в лесу и поле. Маленькое сердце, уже знакомое со множеством обид, выпачканное злой грубостью жизни,
омывалось в неясных, горячих мечтах.
Я поднялся
в город, вышел
в поле. Было полнолуние, по небу плыли тяжелые облака, стирая с земли черными тенями мою тень. Обойдя город полем, я пришел к Волге, на Откос, лег там на пыльную траву и долго смотрел за реку,
в луга, на эту неподвижную землю. Через Волгу медленно тащились тени облаков; перевалив
в луга, они становятся светлее, точно
омылись водою реки. Все вокруг полуспит, все так приглушено, все движется как-то неохотно, по тяжкой необходимости, а не по пламенной любви к движению, к жизни.
Работа окончена. Мы
омылись в чанах с опалово-белой свинцовой водой и возвратились
в казармы.
Затем кубики были смочены «
в препорцию водицей», как выражался Кавказский, и сложены. Работа окончена. Луговский и Кавказский
омылись в чанах с водой, стоявших
в кубочной, и возвратились
в казарму, где уже начали собираться рабочие. Было девять часов. До одиннадцати рабочие лежали на нарах, играли
в карты, разговаривали.
В одиннадцать — обед, после обеда до четырех опять лежали,
в четыре —
в кубочную до шести, а там — ужин и спать…