Без малого целу неделю провела она в дороге, наконец под вечер мрачного, дождливого дня ямщик указал ей кнутовищем на каменный помещичий дом, на сады с вековыми деревьями, на
большую церковь и сотни на полторы маленьких, невзрачных, свежей соломой покрытых домишек.
Неточные совпадения
Шумит, бежит пароход… Вот на желтых, сыпучих песках обширные слободы сливаются в одно непрерывное селенье… Дома все
большие двухэтажные, за ними дымятся заводы, а дальше в густом желто-сером тумане виднеются огромные кирпичные здания, над ними высятся
церкви, часовни, минареты, китайские башенки… Реки
больше не видать впереди — сплошь заставлена она несчетными рядами разновидных судов… Направо по горам и по скатам раскинулись сады и здания
большого старинного города.
Повидней да побогаче памятников было немного — ставлены они были только вкруг
церкви над почетными горожанами,
больше над чиновниками.
На самом верху горы
большая каменная пятиглавая
церковь стоит.
Несмотря на рабочую пору,
церковь была полнехонька, точно в
большой праздник.
В своем ослепленье Дуня полагала, что в этой смущенной, по ее мнению,
церкви ересей
больше, чем в корабле людей Божьих.
Безумно думать, что какая-нибудь оккультная школа или мистическая секта могут быть
больше Церкви, знать больше, чем Церковь знает.
Она выстроила новую каменную
большую церковь, потому что прежняя слишком напоминала своего строителя, покойного ее мужа, о котором она старалась забыть и о котором никогда не упоминала.
Неточные совпадения
Когда запели причастный стих, в
церкви раздались рыдания,"
больше же всех вопили голова и предводитель, опасаясь за многое имение свое".
Молодая жена его, как рассказывал Венден, — он был женат полгода, — была в
церкви с матушкой и, вдруг почувствовав нездоровье, происходящее от известного положения, не могла
больше стоять и поехала домой на первом попавшемся ей лихаче-извозчике.
И погиб козак! Пропал для всего козацкого рыцарства! Не видать ему
больше ни Запорожья, ни отцовских хуторов своих, ни
церкви Божьей! Украйне не видать тоже храбрейшего из своих детей, взявшихся защищать ее. Вырвет старый Тарас седой клок волос из своей чуприны и проклянет и день и час, в который породил на позор себе такого сына.
Он любил эту
церковь и старинные в ней образа,
большею частию без окладов, и старого священника с дрожащею головой.
А придем из
церкви, сядем за какую-нибудь работу,
больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать, где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют.