Неточные совпадения
Принадлежавший к одной из знаменитейших фамилий Франции, граф Рошфорде-Валькур, гофмаршал владетельного
князя Лимбурга (из фамилии Линанж), находившийся тогда в Париже по делам своего государя, познакомившись с Алиной, до того прельстился ею, что
просил руки ее.
Счастливый граф
просил у своего государя дозволения вступить в брак с принцессой Владимирской и поместить ее в одном из замков
князя, чтоб укрыть от преследования заимодавцев, не дававших ей покоя.
Все это чрезвычайно заинтересовало
князя Лимбурга, и он не только разрешил своему гофмаршалу жениться на ней, но даже
просил представить его принцессе.
Алина не заставила долго
просить себя и тотчас же приняла любезное предложение по уши влюбившегося в нее
князя Лимбурга.
Наконец
князь Лимбург
просил Алину умерить мотовство, которое довело его до крайности, и советовал подумать об обеспечении будущих детей их.
Что-то она затевала, но
князь не мог проникнуть ее замыслов; она только сказала ему, что вместе с Огинским предпринимает блестящее и необыкновенно выгодное дело, и
просила сто тысяч гульденов для начатия его.
Чтобы не иметь остановки в Аугсбурге, где Горнштейн должен был достать ей денег, она еще из Вирцбурга послала передового курьера к трирскому министру,
прося его поторопиться приисканием денег и уведомляя, что едет в Венецию, а вслед за нею отправится туда и
князь Лимбург.
Она написала к султану Ахмету (24 августа) письмо, в котором, объявляя себя законною наследницей русского престола,
просила снабдить ее и
князя Радзивила фирманом.
Когда мы жили в Рагузе,
князь Радзивил, желая удостовериться в личности «иностранной дамы», которую называли великою княжной, писал в Мангейм к Бернатовичу,
прося его доставить о ней точнейшие сведения.
Вскоре
князь Лимбург стал формально
просить моей руки, я была согласна на его предложение, но для заключения брака необходимы были документы о моем происхождении, необходимо было положительно разъяснить тайну моего рождения.
— Два письма к графу Панину, — отвечала изнуренная до крайности развившеюся чахоткой, строгим заключением, голодом и нравственными страданиями пленница, — еще письмо к вице-канцлеру
князю Голицыну. В этих письмах неизвестные мне люди
просили этих вельмож оказать «принцессе Елизавете» возможную по обстоятельствам помощь.
Об этом свидании с пленницей и о сделанных распоряжениях
князь Голицын подробно донес императрице 18 июня. Но императрица отвечала ему 29 числа: «Распутная лгунья осмелилась
просить у меня аудиенции. Объявите этой развратнице, что я никогда не приму ее, ибо мне вполне известны и крайняя ее безнравственность, и преступные замыслы, и попытки присвоивать чужие имена и титулы. Если она будет продолжать упорствовать в своей лжи, она будет предана самому строгому суду».
— Я писала в Константинополь из Венеции к купцу Мелину, — сказала она, — чтоб он переслал в Персию письма мои к Гамету и
князю Гали. Гамета в письме своем я
просила, чтоб он приискал для моего помещения дом в Испагани, так как я предполагала туда ехать, а к
князю Гали обратилась за деньгами. Я
просила у него сто тысяч гульденов.
Она
попросила бумаги и перо, чтобы писать к
князю Голицыну. Доложили об этом фельдмаршалу. Он полагал, что ожидание близкой смерти возбудит, быть может, в пленнице раскаяние и внушит мысль рассказать все, чего напрасно добиваются от нее почти два месяца. Письменные принадлежности были даны, и 21 июля Елизавета написала к
князю Голицыну письмо, исполненное самого безотрадного отчаяния. При нем были приложены длинные записка и письмо к императрице.
Обращаясь к
князю Голицыну, пленница горячо умоляла его о ходатайстве пред императрицей,
просила освобождения, обещая за то вечную признательность свою и благодарность многочисленных друзей ее, принадлежавших к числу знатных людей.
Августа 6 она получила небольшое облегчение от болезни и
просила доктора сказать фельдмаршалу, что к 8 числу она постарается кончить свое письмо.
Князь Голицын донес об этом императрице. В этом донесении он заметил между прочим, что ожидаемое от пленницы письмо покажет, нужно ли будет прибегать к помощи священника, чтобы посредством исповеди получить полное сознание арестантки. Августа 9 фельдмаршал получил письмо пленницы.
Когда пленница несколько успокоилась,
князь завел речь о Доманском. Она слушала равнодушно, но когда Голицын сказал, что Доманский неотступно
просит руки ее и что, если она хочет, может выйти за него замуж хоть в тот же самый день, пленница засмеялась.
Она, впрочем,
попросила перо и при
князе Голицыне написала дополнение к своему сознанию, но написанные ею сведения были совершенно ничтожны.
Я положил умереть в Павловске, на восходе солнца и сойдя в парк, чтобы не обеспокоить никого на даче. Мое «Объяснение» достаточно объяснит всё дело полиции. Охотники до психологии и те, кому надо, могут вывести из него всё, что им будет угодно. Я бы не желал, однако ж, чтоб эта рукопись предана была гласности.
Прошу князя сохранить экземпляр у себя и сообщить другой экземпляр Аглае Ивановне Епанчиной. Такова моя воля. Завещаю мой скелет в Медицинскую академию для научной пользы.
— Следовало бы это, следовало! — горячился Егор Егорыч. — Глупый, дурацкий город! Но, к несчастию, тут вот еще что: я приехал на ваши рамена возложить новое бремя, — съездите, бога ради, к князю и убедите его помедлить высылкой на каторгу Лябьева, ибо тот подал просьбу на высочайшее имя, и
просите князя не от меня, а от себя, — вы дружественно были знакомы с Лябьевым…
Неточные совпадения
С таким убеждением высказал он это, что головотяпы послушались и призвали новото́ра-вора. Долго он торговался с ними,
просил за розыск алтын да деньгу, [Алтын да деньга — старинные монеты: алтын в 6 денег, или в 3 копейки (ср. пятиалтынный — 15 коп.), деньга — полкопейки.] головотяпы же давали грош [Грош — старинная монета в 2 копейки, позднее — полкопейки.] да животы свои в придачу. Наконец, однако, кое-как сладились и пошли искать
князя.
— Да, он
просил передать о получении места Дарье Александровне, — недовольно сказал Сергей Иванович, полагая, что
князь говорит некстати.
Он оставляет раут тесный, // Домой задумчив едет он; // Мечтой то грустной, то прелестной // Его встревожен поздний сон. // Проснулся он; ему приносят // Письмо:
князь N покорно
просит // Его на вечер. «Боже! к ней!.. // О, буду, буду!» и скорей // Марает он ответ учтивый. // Что с ним? в каком он странном сне! // Что шевельнулось в глубине // Души холодной и ленивой? // Досада? суетность? иль вновь // Забота юности — любовь?
—
Прошу пана оказать услугу! — произнес жид, — вот
князь приехал из чужого края, хочет посмотреть на козаков. Он еще сроду не видел, что это за народ козаки.
Пойдемте, батюшка, там вас я насмешу, // Курьезный вист у нас. За нами,
князь!
прошу.