Неточные совпадения
Плохо про них знают по дальним местам потому, что заволжанин про себя не кричит, а если деньжонок малу толику скопит, не в банк кладет ее, не в акции, а в родительску кубышку, да в
подполье и зароет.
«Пролог»-от скрали да в
подполье и закопали.
— К какому ты лешему завез меня! — кричал он на весь лес. — Понесла же меня нелегкая в это гнездо проклятое… Чтоб их всех там свело и скорчило!.. Ночевать, что ли, тут в лесу-то?.. Шайтан бы побрал их, этих чернецов окаянных!.. Что они, морозить нас вздумали?.. Аль деревенских девок прячут по
подпольям?..
А построивши пароход, коли еще лишних денег наживешь — другой выстрой, третий, а не то уж лучше по-старинному в кубышку да в
подполье.
— Знаем мы, какое золото на Ветлуге родится, — отвечал Пантелей. — Там, Алексеюшка, все родится: и мягкое золото, и целковики, в
подполье работанные, и бумажки-красноярки, своей самодельщины… Издавна на Ветлуге живут тем промыслом… Ох уж мне эти треклятые проходимцы!.. На осине бы им висеть — поди-ка ты, как отуманили они, окаянные, нашего хозяина.
Не по-старому жить приходится, не в кубышку деньги копить да зарывать ее в
подполье либо под углом избы…
— Вот запрыгают-то!.. — трунил он, обращаясь к Василию Борисычу. — Ровно мыши в
подполье забегают, когда ежа к ним пустишь! Поедем, Василий Борисыч, смотреть на эту комедь. У Макарья за деньги, братец мой, такой не покажут, а мы с тобой даром насмотримся.
Неточные совпадения
И Дунька и Матренка бесчинствовали несказанно. Выходили на улицу и кулаками сшибали проходящим головы, ходили в одиночку на кабаки и разбивали их, ловили молодых парней и прятали их в
подполья, ели младенцев, а у женщин вырезали груди и тоже ели. Распустивши волоса по ветру, в одном утреннем неглиже, они бегали по городским улицам, словно исступленные, плевались, кусались и произносили неподобные слова.
У кого осталось нетронутым
подполье, и по этому поводу выражалась радость, что уцелел квас и вчерашний каравай хлеба; у кого каким-то чудом пожар обошел клевушок, в котором была заперта буренушка.
–…забывая о человеке из другого, более глубокого
подполья, — о человеке, который признает за собою право дать пинка ногой благополучию, если оно ему наскучит.
— Это — из Достоевского, из
подполья, — сказал Самгин, с любопытством следя, как гость отламывает бронзовую ногу.
Он, по-моему, человека из
подполья, — Достоевского-то человека, — вывел на свободу окончательно.