Выпадали случаи, столь обычные в жизни
торгового человека, что Гавриле Маркелычу деньги бывали нужны до зарезу; тогда всякий бы с радостью готов был одолжить его, но Залетов ни за что на свете копейки у чужих людей не брал.
— Как же, матушка, не беспокоиться? Завтра ведь десятое число — срок. Не заплачу сегодня, завтра толки пойдут. А вы сами знаете, каково это
торговому человеку, — говорил Патап Максимыч. — Нет, уж сделайте такое ваше одолжение, не задерживайте — на пристань идти пора.
Неточные совпадения
Сказывал
людям Никифор Захарыч, что по
торговым делам разъезжает, а на самом деле из кабака в кабак метался, только на разуме и было что гульба да бражничанье.
К
торговому делу был он охоч, да не больно горазд. Приехал на Волгу добра наживать, пришлось залежные деньги проживать. Не пошли ему Господь доброго
человека, ухнули б у Сергея Андреича и родительское наследство, и трудом да удачей нажитые деньги, и приданое, женой принесенное. Все бы в одну яму.
Но вот окидывает он глазами — сидят все
люди почтенные, ведут речи степенные, гнилого слова не сходит с их языка: о
торговых делах говорят, о ценах на перевозку кладей, о волжских мелях и перекатах.
— Дело-то óпасно, — немного подумав, молвил Василий Борисыч. — Батюшка родитель был у меня тоже
человек торговый, дела большие вел. Был расчетлив и бережлив, опытен и сметлив… А подошел черный день, смешались прибыль с убылью, и пошли беда за бедой. В два года в доме-то стало хоть шаром покати… А мне куда перед ним? Что я супротив его знаю?.. Нет, Патап Максимыч, не с руки мне
торговое дело.
— Про то не думай, — внушительно сказал ему удельный голова. — Патап Максимыч лучше тебя знает, годишься ты в
торговое дело али нет?.. Ему виднее… Он, брат, маху не даст, каждого
человека видит насквозь… И тебе бы, Василий Борисыч, ему не супротивничать, от счастья своего не отказываться.
— О Москва, Москва! Высокоумные, прегордые московские
люди! — с усмешкой презренья воскликнул старец Иосиф. — Великими мнят себе быти, дивного же Божия смотрения не разумеют. Окаменели сердца, померкли очи, слуху глухота дадеся!.. И дивиться нечему — Нестиар не фабрика, не завод, не
торговая лавка, а Божие место, праведным уготованное!.. Какое ж до него дело московским толстопузам?..
Разговор этот происходил утром в праздничный день, а в полдень вывели Ионку на базар и, дабы сделать вид его более омерзительным, надели на него сарафан (так как в числе последователей Козырева учения было много женщин), а на груди привесили дощечку с надписью: бабник и прелюбодей. В довершение всего квартальные приглашали
торговых людей плевать на преступника, что и исполнялось. К вечеру Ионки не стало.
Петр Кириллов, благодаря которому были введены в трактирах для расчета марки, был действительное лицо, увековечившее себя не только в Москве, но и в провинции. Даже в далекой Сибири между
торговыми людьми нередко шел такой разговор:
Матушку такая резкость смутила, и она поставила это Борису на вид; но тот только махнул рукой и отвечал, что с
торговым человеком на Руси иначе обходиться невозможно.
Неточные совпадения
— В стране быстро развивается промышленность. Крупная буржуазия организует свою прессу: «Слово» — здесь, «Утро России» — в Москве. Москвичи, во главе с министром финансов, требуют изменения
торговых договоров с иностранными государствами, прежде всего — с Германией, — жаловался испуганный
человек и покашливал все сильнее.
Японцы осматривали до сих пор каждое судно, записывали каждую вещь, не в видах
торгового соперничества, а чтоб не прокралась к ним христианская книга, крест — все, что относится до религии; замечали число
людей, чтоб не пробрался в Японию священник проповедовать религию, которой они так боятся.
Но португальский король Иоанн II, радуясь открытию нового, ближайшего пути в Индию, дал мысу Бурь нынешнее его название. После того посещали мыс, в 1497 году, Васко де Гама, а еще позже бразильский вице-король Франциско де Альмейда, последний — с целью войти в
торговые сношения с жителями. Но
люди его экипажа поссорились с черными, которые умертвили самого вице-короля и около 70
человек португальцев.
С репутациею такого солидного и оборотливого
человека, с чином своим и своею известною в тех местах фамилиею, он мог теперь выбирать какую ему угодно невесту из купеческих дочерей в двух губерниях, в которых шли его
торговые дела, и выбрал очень основательно, — с полумиллионом (все на ассигнации) приданого.
Вместо шиллеровского периода это период поль-декоковский; в нем наскоро и довольно мизерно тратится сила, энергия, все молодое — и
человек готов в commis [приказчики (фр.).]
торговых домов.