Неточные совпадения
Пропели вопленницы плачи, раздала Никитишна нищей братии «задушевные поминки» [Милостыня, раздаваемая по рукам на кладбище или у ворот дома, где справляют поминки.], и стали
с кладбища расходиться. Долго стоял Патап Максимыч над дочерней могилой, грустно качая головой, не слыша и не видя подходивших к нему. Пошел домой из последних. Один, одаль других, не надевая шапки и грустно поникнув
серебристой головою, шел он тихими стопами.
Надвинулись сумерки, наступает Иванова ночь… Рыбаки сказывают, что в ту ночь вода подергивается
серебристым блеском, а бывалые люди говорят, что в лесах тогда деревья
с места на место переходят и шумом ветвей меж собою беседы ведут… Сорви в ту ночь огненный цвет папоротника, поймешь язык всякого дерева и всякой травы, понятны станут тебе разговоры зверей и речи домашних животных… Тот «цвет-огонь» — дар Ярилы… То — «царь-огонь»!..
И тихо осеняет их радостный Ярило спелыми колосьями и алыми цветами. В свежем утреннем воздухе, там, высоко, в голубом небе, середь легких перистых облаков, тихо веет над Матерью Сырой Землей белоснежная,
серебристая объярь Ярилиной ризы, и
с недоступной высоты обильно льются светлые потоки любви и жизни.
Неточные совпадения
Был вечер. Небо меркло. Воды // Струились тихо. Жук жужжал. // Уж расходились хороводы; // Уж за рекой, дымясь, пылал // Огонь рыбачий. В поле чистом, // Луны при свете
серебристом // В свои мечты погружена, // Татьяна долго шла одна. // Шла, шла. И вдруг перед собою //
С холма господский видит дом, // Селенье, рощу под холмом // И сад над светлою рекою. // Она глядит — и сердце в ней // Забилось чаще и сильней.
В окна, обращенные на лес, ударяла почти полная луна. Длинная белая фигура юродивого
с одной стороны была освещена бледными,
серебристыми лучами месяца,
с другой — черной тенью; вместе
с тенями от рам падала на пол, стены и доставала до потолка. На дворе караульщик стучал в чугунную доску.
Однажды бабушка велела заложить свою старую, высокую карету, надела чепчик,
серебристое платье, турецкую шаль, лакею велела надеть ливрею и поехала в город
с визитами, показывать внучка, и в лавки, делать закупки.
Она велела просить ее подождать в гостиной, а сама бросилась одеваться, приказав Василисе посмотреть в щелочку и сказать ей, как одета гостья. И Татьяна Марковна надела шумящее шелковое
с серебристым отливом платье, турецкую шаль, пробовала было надеть массивные брильянтовые серьги, но
с досадой бросила их.
Наконец хозяин показал последний замечательный предмет — превосходную арабскую лошадь, совершенно белую,
с серебристым отливом. Заметно, что он холит ее: она так же почти толста и гладка, как он сам.