Неточные совпадения
И всех, всех одарила Настя последним
приветом… Светлая, небесная улыбка так и сияла на устах умиравшей… Все работники пришли, все работницы — всякому ласковое
слово сказала, каждому что-нибудь отказала на память…
«И до сих пор, видно, здесь люди железные, — бродило в уме Алексеевом. — Дивно ль, что мне, человеку страннему, захожему, не видать от них ни
привета, ни милости, не услышать
слова ласкового, когда Христова святителя встретили они злобой и бесчестием?» И взгрустнулось ему по родным лесам, встосковалась душа по тихой жизни за Волгою. Уныл и пуст показался ему шумный, многолюдный город.
Таня поклонилась, но ни
слова не ответила на
привет незнаемой женщины.
Не должно только слишком завлекаться, // Пред ним гордиться или с ним равняться // Не должно мыслей открывать своих, // Иль спрашивать у подданных совета, // И забывать, что лучше гор златых // Иному ласка и
слова привета!
Будь он ангел, будь человек плоти и крови, все равно — со смирением и любовью преклонилась бы она перед ним, и скажи ей то существо хоть одно
слово привета, без малейшего сожаленья оставила бы она дом отца и его богатство, с радостью и весельем устремилась бы к неведомому, мыслями и помышленьями отдалась бы ему и всю жизнь была бы его безответной рабой и верной ученицей, слила бы с ним свою непорочную жизнь…
Неточные совпадения
— Пьяный я — плакать начинаю, ей-богу! Плачу и плачу, и черт знает о чем плачу, честное
слово! Ну, спасибо вам за
привет и ласку…
Твоею дружбой не согрета, // Вдали шла долго жизнь моя. // И
слов последнего
привета // Из уст твоих не слышал я. // Размолвкой нашей недовольный, // Ты, может, глубоко скорбел; // Обиды горькой, но невольной // Тебе простить я не успел. // Никто из нас не мог быть злобен, // Никто, тая строптивый нрав, // Был повиниться не способен, // Но каждый думал, что он прав. // И ехал я на примиренье, // Я жаждал искренно сказать // Тебе сердечное прощенье // И от тебя его принять… // Но было поздно…
Такой это был простой и искренний
привет, что не смешал он доктора и не сконфузил, а только с самого его приезда в Москву от этих
слов ему впервые сделалось веселее и отраднее.
— Цезарь — это я, то есть цезарь пока еще в возможности, in spe. Но я уже на пути к этому высокому сану… Одним
словом, я вчера лобзнул Ночь и Ночь лобзнула меня обратно.
Привет тебе, счастливый миг… В нашем лице человечество проявило первую попытку сделать продолжение издания. Ах, какая девушка, какая девушка!..
— Ты молчишь, Юрий Дмитрич!.. Промолви хотя словечко… Ах! одно твое
слово ласковое, один твой
привет могут уменьшить скорбь несчастной сироты.