Неточные совпадения
Кто езжал зимней порой
по той стороне, тот видал, что там в каждом дому
по скатам тесовых кровель, лицом к северу,
рядами разложены сотни, тысячи белых валенок, а
перед домом стоит множество «суковаток» [Суковатка — семи-восьмигодовалая елка, у которой облуплена кора и окорочены сучья, в виде рогулек.
Пошли в келарню игумен, братия, служебницы, работные трудники и гости. Войдя в трапезу, все разом положили уставные поклоны
перед иконами и сели
по местам. Патапа Максимыча игумен посадил на почетное место,
рядом с собой. Между соборными старцами уселись Стуколов и Дюков. За особым столом с бельцами и трудниками сели работники Патапа Максимыча.
Инокини в черных мантиях и креповых наметках чинно становились
рядами перед иконостасом, пели
по клиросам, впереди всех Марьюшка.
Неточные совпадения
Они медленно двигались
по неровному низу луга, где была старая запруда. Некоторых своих Левин узнал. Тут был старик Ермил в очень длинной белой рубахе, согнувшись, махавший косой; тут был молодой малый Васька, бывший у Левина в кучерах, с размаха бравший каждый
ряд. Тут был и Тит,
по косьбе дядька Левина, маленький, худенький мужичок. Он, не сгибаясь, шел
передом, как бы играя косой, срезывая свой широкий
ряд.
После короткого совещания — вдоль ли, поперек ли ходить — Прохор Ермилин, тоже известный косец, огромный, черноватый мужик, пошел
передом. Он прошел
ряд вперед, повернулся назад и отвалил, и все стали выравниваться за ним, ходя под гору
по лощине и на гору под самую опушку леса. Солнце зашло за лес. Роса уже пала, и косцы только на горке были на солнце, а в низу,
по которому поднимался пар, и на той стороне шли в свежей, росистой тени. Работа кипела.
Чичиков, стоя
перед ними, думал: «Которая, однако же, сочинительница письма?» — и высунул было вперед нос; но
по самому носу дернул его целый
ряд локтей, обшлагов, рукавов, концов лент, душистых шемизеток и платьев.
У нас теперь не то в предмете: // Мы лучше поспешим на бал, // Куда стремглав в ямской карете // Уж мой Онегин поскакал. //
Перед померкшими домами // Вдоль сонной улицы
рядами // Двойные фонари карет // Веселый изливают свет // И радуги на снег наводят; // Усеян плошками кругом, // Блестит великолепный дом; //
По цельным окнам тени ходят, // Мелькают профили голов // И дам и модных чудаков.
Тарас видел, как смутны стали козацкие
ряды и как уныние, неприличное храброму, стало тихо обнимать козацкие головы, но молчал: он хотел дать время всему, чтобы пообыклись они и к унынью, наведенному прощаньем с товарищами, а между тем в тишине готовился разом и вдруг разбудить их всех, гикнувши по-казацки, чтобы вновь и с большею силой, чем прежде, воротилась бодрость каждому в душу, на что способна одна только славянская порода — широкая, могучая порода
перед другими, что море
перед мелководными реками.