Долго ходил взад и вперед Патап Максимыч. Мерный топот босых ног его раздавался по горнице и в соседней боковушке. Аксинья Захаровна проснулась, осторожно отворила дверь и, при свете горевшей у икон лампады, увидела ходившего мужа. В красной рубахе, весь багровый, с распаленными глазами и всклоченными волосами, страшен он ей показался. Хотела спрятаться, но Патап Максимыч
заметил жену.
Неточные совпадения
—
Замолола!.. Пошла без передышки в пересыпку! — хмурясь и зевая, перебил
жену Патап Максимыч. — Будет ли конец вранью-то? Аль и в самом деле бабьего вранья на свинье не объедешь?.. Коли путное что хотела сказать — говори скорей, — спать хочется.
Воротясь из Казани, Евграф Макарыч,
заметив однажды, что недоступный, мрачный родитель его был в веселом духе, осторожно повел речь про Залетовых и сказал отцу: «Есть,
мол, у них девица очень хорошая, и если б на то была родительская воля, так мне бы лучше такой
жены не надо».
Хорошей жизни Алексею все хочется, довольства, обилья во всем; будь
жена хоть коза, только б с золотыми рогами, да смирная, покладистая, чтоб не
смела выше мужа головы поднимать!..
— Зла не жди, — стал говорить Патап Максимыч. — Гнев держу — зла не помню… Гнев дело человеческое, злопамятство — дьявольское… Однако знай, что можешь ты меня и на зло навести… — прибавил он после короткого молчанья. — Слушай… Про Настин грех знаем мы с
женой, больше никто. Если ж, оборони Бог, услышу я, что ты покойницей похваляешься, если кому-нибудь проговоришься — на дне морском сыщу тебя… Тогда не жди от меня пощады… Попу станешь каяться — про грех скажи, а имени называть не
смей… Слышишь?
— И кому б такая блажь вспала в голову, чтоб меня взять за себя?.. Не бывать мне кроткой, послушной
женой — была б я сварливая, злая, неугодливая!.. На малый час не было б от меня мужу спокою!.. Служи мне, как извечный кабальный, ни шаг из воли моей выйти не
смей, все по-моему делай! А вздумал бы наперекор, на все бы пошла. Жизни не пожалела б, а уж не дала бы единого часа над собой верховодить!..
Она осторожно вошла в комнату Веры, устремила глубокий взгляд на ее спящее, бледное лицо и шепнула Райскому послать за старым доктором. Она тут только
заметила жену священника, увидела ее измученное лицо, обняла ее и сказала, чтобы она пошла и отдыхала у ней целый день.
— Да, так, конечно, пока что будет, устроиваться нельзя, —
заметила жена Нечая и сейчас же добавила: — Евграф Федорович! да что вы к нам-то их, пока что будет, не пригласите? Пока что будет, пожили бы у нас, — обратилась она приветливо к Розанову.
— Ах ты, дура… дура! — произнес, качая головой, Рымов, который, видно, догадывался, на что
метит жена.
Неточные совпадения
Хлестаков. Да что? мне нет никакого дела до них. (В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская
жена совсем другое, а меня вы не
смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь, что у меня нет ни копейки.
Отец, не имея почтения к
жене своей, едва
смеет их обнять, едва
смеет отдаться нежнейшим чувствованиям человеческого сердца.
Он видел первую встречу мужа с
женою и
заметил с проницательностью влюбленного признак легкого стеснения, с которым сна говорила с мужем.
Степан Аркадьич рассказал
жене причину замедления, и гости улыбаясь перешептывались между собой. Левин ничего и никого не
замечал; он, не спуская глаз, смотрел на свою невесту.
По его взглядам на дамскую беседку (он смотрел прямо на нее, но не узнавал
жены в море кисеи, лент, перьев, зонтиков и цветов) она поняла, что он искал ее; но она нарочно не
замечала его.