Неточные совпадения
«Пускай посмотрит, — раздумывал он, заложив руки за спину и расхаживая взад и вперед по горнице, — пускай поглядит Данило Тихоныч, каково Патап Чапурин
в своем околотке
живет, как «подначальных крестьян» хлебом-солью чествует и
в каком почете мир-народ его держит».
Ругался
мир ругательски, посылал ко всем чертям Емельяниху, гроб безо дна, без покрышки сулил ей за то, что и
жить путем не умела и померла не путем: суд по мертвому телу навела на деревню… Что гусей было перерезано, что девок да молодок к лекарю да к стряпчему было посылано, что исправнику денег было переплачено! Из-за кого ж такая мирская сухота? Из-за паскуды Емельянихи, что не умела с мужем
жить, не умела
в его делах концы хоронить, не умела и умереть как следует.
Кто изведал
в ней все «сокровенные места», где
живут и долго еще будут
жить «люди под скрытием», кинувшие постылую родину «сходцы», доживающие век свой
в незнаемых
миру дебрях, вдали от людей, от больших городов и селений?..
— Так и есть, — подхватил Колышкин. —
Жил в Сибири, да выехал
в Россию «земляным маслом» торговать… Знаю этих проходимцев!.. Немало народу по
миру они пустили, немало и
в острог да
в ссылку упрятали… Нет, крестный, воля твоя — это дело надо бросить.
— Рассказывай, Фленушка, все по ряду, как наши девицы
в миру живут. Помнят ли нас, грешных, аль из памяти вон? — спрашивала Марьюшка.
— Поди вот тут, — говорила Марьюшка. — Долго ли, кажись, и
в миру пожила, на воле-то. Здесь-то, бывало, смотрит тихоней, словечко не часто проронит.
— Для че спорить? — отозвался Алексей. — Чего нам делить-то? Споры да ссоры — неладное дело.
В миру да
в ладу не
в пример согласнее
жить. Зачем споры? Значит, кто
в чем родился, тот того и держись. Вот и вся недолга. Да и спорить-то не из-за чего. Язык только чесать, толку ведь никакого из того не выйдет — баловство одно, а больше ничего. Для че спорить?
Лучше до греха теперь же за
мир в ученье его отдать:
жив останется, и ученый наших рук не минует…
— Одно пустое дело!.. — стоял на своем Патап Максимыч. — Захочешь спасаться, и
в миру спасешься —
живи только по добру да по правде.
В этих местностях до расхищения казенных лесов, бывшего
в пятидесятых годах,
жило немало пустынников.], и только
в молитвах и посте подвизался, что сподобился общения со невидимыми грешному
миру святыми отцами Нестиарской обители [Озеро Нестиар на левой стороне Керженца среди глухого леса.].
— О судьбе твоей все думаю… Недолго мне, Фленушка, на свете
жить. Помру, что будет с тобой?.. Душа мутится, дух замирает, только об этом подумаю. Всякий тебя обидит, никакой у тебя заступы не будет… Горько будет тебе
в злобе
мира, во всех суетах его… — Так, взволнованным голосом, склонив голову на плечо Фленушки, говорила Манефа.
Ни конца ни краю играм и песням… А
в ракитовых кустиках
в укромных перелесках тихий шепот, страстный, млеющий лепет, отрывистый смех, робкое моленье, замирающие голоса и звучные поцелуи… Последняя ночь хмелевая!..
В последний раз светлый Ярило простирает свою серебристую ризу,
в последний раз осеняет он игривую молодежь золотыми колосьями и алыми цветами мака: «Кошуйтеся [
Живите в любви и согласии.], детки,
в ладу да
в миру, а кто полюбит кого, люби дóвеку, не откидывайся!..» Таково прощальное слово Ярилы…
— Когда б судьба моя не такая была, когда б не
в кельях, а
в миру я
жила, волею замуж я не пошла бы, — так, подняв голову, начала говорить чернобровая смуглянка, и яркий багрянец разлился по лицу ее.
А была б я дочь отецкая, да
жила б я
в миру у хороших родителей, не выдали б они меня замуж, разве сама бы охотой пошла.
— Молись же Богу, чтоб он скорей послал тебе человека, — сказала Аграфена Петровна. — С ним опять, как
в детстве бывало, и светел и радошен вольный свет тебе покажется, а людская неправда не станет мутить твою душу.
В том одном человеке вместится весь
мир для тебя, и, если будет он
жить по добру да по правде, успокоится сердце твое, и больше прежнего возлюбишь ты добро и правду. Молись и ищи человека. Пришла пора твоя.
От природы была она характера смешливого, веселого и миролюбивого, но от беспрерывных несчастий и неудач она до того яростно стала желать и требовать, чтобы все
жили в мире и радости и не смели жить иначе, что самый легкий диссонанс в жизни, самая малейшая неудача стали приводить ее тотчас же чуть не в исступление, и она в один миг, после самых ярких надежд и фантазий, начинала клясть судьбу, рвать и метать все, что ни попадало под руку, и колотиться головой об стену.
Неточные совпадения
И вдруг из того таинственного и ужасного, нездешнего
мира,
в котором он
жил эти двадцать два часа, Левин мгновенно почувствовал себя перенесенным
в прежний, обычный
мир, но сияющий теперь таким новым светом счастья, что он не перенес его. Натянутые струны все сорвались. Рыдания и слезы радости, которых он никак не предвидел, с такою силой поднялись
в нем, колебля всё его тело, что долго мешали ему говорить.
Но с приездом отца для Кити изменился весь тот
мир,
в котором она
жила.
Дом был большой, старинный, и Левин, хотя
жил один, но топил и занимал весь дом. Он знал, что это было глупо, знал, что это даже нехорошо и противно его теперешним новым планам, но дом этот был целый
мир для Левина. Это был
мир,
в котором
жили и умерли его отец и мать. Они
жили тою жизнью, которая для Левина казалась идеалом всякого совершенства и которую он мечтал возобновить с своею женой, с своею семьей.
Он отгонял от себя эти мысли, он старался убеждать себя, что он
живет не для здешней временной жизни, а для вечной, что
в душе его находится
мир и любовь.
— Я помню про детей и поэтому всё
в мире сделала бы, чтобы спасти их; но я сама не знаю, чем я спасу их: тем ли, что увезу от отца, или тем, что оставлю с развратным отцом, — да, с развратным отцом… Ну, скажите, после того… что было, разве возможно нам
жить вместе? Разве это возможно? Скажите же, разве это возможно? — повторяла она, возвышая голос. — После того как мой муж, отец моих детей, входит
в любовную связь с гувернанткой своих детей…