Неточные совпадения
Было немало и молодого, как я, народу: тогда
в Лаврентьеву
обитель юноши из разных
сторон приходили, да управят души свои по словеси Господню.
Каждое сиротское строенье на свою
сторону смотрело: избы, обычной деревенской постройки, то жались
в кучу, то отделялись друг от друга и от
обителей просторными пустырями, огородами, кладбищами.
В огородах, окружавших со всех почти
сторон каждую
обитель, много было гряд с овощами, подсолнечниками и маком, ни единого деревца: великорус — прирожденный враг леса, его дело рубить, губить, жечь, но не садить деревья.
Совсем рассвело.
В сенях уставщицы раздался серебристый звон небольшого колокольчика. Ударили девять раз, затем у часовни послышался резкий звук деревянного била. Мерные удары его разносились по
обители. Вдалеке по
сторонам послышались такие же звуки бил и клепал из других
обителей. Это был скитский благовест к часам.
— Вам, сударыня, беспокоиться нечего, ваша статья иная… — сказала Манефа. — Не
в обители живете, имени вашего
в списках нету… путь вам чистый на все четыре
стороны.
В этих местностях до расхищения казенных лесов, бывшего
в пятидесятых годах, жило немало пустынников.], и только
в молитвах и посте подвизался, что сподобился общения со невидимыми грешному миру святыми отцами Нестиарской
обители [Озеро Нестиар на левой
стороне Керженца среди глухого леса.].
Успокоив трудников, за дело принялся Петр Степаныч. Уложив
в тележку свои пожитки и Парашины чемоданы, поехал он из
обители. Прощаясь с Таисеей, сказал, что едет
в губернский город на неделю, а может, и больше. Заехав за перелесок, поворотил он
в сторону и поставил лошадей
в кустах. Вскоре подошел к нему Семен Петрович с Васильем Борисычем.
Неточные совпадения
С своей
стороны, дикое, грубое, невежественное православие взяло верх. Его проповедовал новгородский архимандрит Фотий, живший
в какой-то — разумеется, не телесной — близости с графиней Орловой. Дочь знаменитого Алексея Григорьевича, задушившего Петра III, думала искупить душу отца, отдавая Фотию и его
обители большую часть несметного именья, насильственно отнятого у монастырей Екатериной, и предаваясь неистовому изуверству.
Я тоже, с своей
стороны, горел нетерпением увидеть знаменитую
обитель, о которой у нас чуть не ежедневно упоминали
в разговорах.
А вот кстати,
в стороне от дороги, за сосновым бором, значительно, впрочем, поредевшим, блеснули и золоченые главы одной из тихих
обителей. Вдали, из-за леса, выдвинулось на простор темное плёсо монастырского озера. Я знал и этот монастырь, и это прекрасное, глубокое рыбное озеро! Какие водились
в нем лещи! и как я объедался ими
в годы моей юности! Вяленые, сушеные, копченые, жареные
в сметане, вареные и обсыпанные яйцами — во всех видах они были превосходны!
Его высокородие входит при звуках музыки, громко играющей туш. Его высокородие смотрит милостиво и останавливается
в зале. Дмитрий Борисыч, скользящий около гостя боком, простирает руку
в ту
сторону, где приготовлена
обитель для его высокородия, и торопливо произносит:
— Да чего больше сказывать-то! жила я, сударь,
в этой
обители еще года с два, ну, конечно, и поприобыкла малость, да и вижу, что супротивничеством ничего не возьмешь, — покорилась тоже. Стали меня «стричься» нудить — ну, и остриглась, из Варвары Варсонофией сделалась: не что станешь делать.
В последнее время даже милостыню сбирать доверили, только не
в Москву пустили, а к сибирским
сторонам…