— Не о чем тебе, Алексеюшка, много заботиться. Патап Максимыч не оставит тебя. Видишь сам, как он
возлюбил тебя. Мне даже на удивленье… Больше двадцати годов у них в дому живу, а такое дело впервой вижу… О недостатках не кручинься — не покинет он в нужде ни тебя, ни родителей, — уговаривал Пантелей Алексея.
Любы Земле Ярилины речи,
возлюбила она бога светлого и от жарких его поцелуев разукрасилась злаками, цветами, темными лесами, синими морями, голубыми реками, серебристыми озера́ми. Пила она жаркие поцелуи Ярилины, и из недр ее вылетали поднебесные птицы, из вертепов выбегали лесные и полевые звери, в реках и морях заплавали рыбы, в воздухе затолклись мелкие мушки да мошки… И все жило, все любило, и все пело хвалебные песни: отцу — Яриле, матери — Сырой Земле.
— Истинно так, — подхватил саратовец. — А знаешь, как медведь в лесу дуги гнет? Гнет — не парит, переломит — не тужит. Так и он. Ты не смотри, что ласков он до тебя, не гляди, что
возлюбил тебя. Разведает про дочку, мигнуть не успеешь — на другой салтык поворотит. Тогда держись только.
— Молись же Богу, чтоб он скорей послал тебе человека, — сказала Аграфена Петровна. — С ним опять, как в детстве бывало, и светел и радошен вольный свет тебе покажется, а людская неправда не станет мутить твою душу. В том одном человеке вместится весь мир для тебя, и, если будет он жить по добру да по правде, успокоится сердце твое, и больше прежнего
возлюбишь ты добро и правду. Молись и ищи человека. Пришла пора твоя.
Неточные совпадения
Стару веру покинули,
возлюбили новую, брады побрили, вышли в господа и забыли отчие да дедние гробы.
— Господь
возлюбит слезы твои, Груня, — отвечал тронутый Патап Максимыч, обнимая ее, — святые ангелы отнесут их на небеса. Сядем-ка, голубонька.
— А ты не гляди снаружи, гляди снутри, — сказал Патап Максимыч. — Умница-то какой!.. Все может сделать, а уж на работу — беда!.. Так я его, куманек,
возлюбил, что, кажись, точно родной он мне стал. Вот и Захаровна то же скажет.
Не на ветер стары люди говаривали: «Незрел виноград, невкусен, млад человек неискусен; а молоденький умок, что весенний ледок…» Пройдут, батюшка Данило Тихоныч, красные-то годы, пройдет молодость:
возлюбят тогда и одежу степенную, святыми отцами благословенную и нам, грешным, заповеданную;
возлюбят и старинку нашу боголюбезную, свычаи да обычаи, что дедами, прадедами нерушимо уложены.
— Нашему брату этого нельзя, — молвил Патап Максимыч. — Живем в миру, со всяким народом дела бывают у нас; не токма с церковниками — с татарами иной раз хороводимся… И то мне думается, что хороший человек завсегда хорош, в какую бы веру он ни веровал… Ведь Господь повелел каждого человека
возлюбить.
Не осрами, отче, перед дорогими гостями, порадей, чтоб
возлюбили убогую нашу обитель.
— Да денежка щербата, — перебил Колышкин. — Мягкую бумажку
возлюбил — переводит… И огрели ж его ветлужские мастера — в остроге теперь сидит.
— И чувствуй… Должон чувствовать, что хозяин
возлюбил… Понимай… Ну, да теперь не про то хочу разговаривать… Вот что… Только сохрани тебя Господи и помилуй, коли речи мои в люди вынесешь!..
Настя глядела непразднично… Исстрадалась она от гнета душевного… И узнала б, что замыслил отец, не больно б тому возрадовалась… Жалок ей стал трусливый Алексей!.. И то приходило на ум: «Уж как загорелись глаза у него, как зачал он сказывать про ветлужское золото… Корыстен!.. Не мою, видно, красоту девичью, а мое приданое
возлюбил погубитель!.. Нет, парень, постой, погоди!.. Сумею справиться. Не хвалиться тебе моей глупостью!.. Ах, Фленушка, Фленушка!.. Бог тебе судья!..»
Тот ему возрадовался и
возлюбил старца Божия…
— «Басни до конца во мнящих христианех будут, — читала Таифа. — Тогда восстанут лжепророцы и ложные апостоли, человецы тлетворницы, злотворцы, лжуще друг другу, прелюбодеи, хищницы, лихоимцы, заклинатели, клеветницы, пастырие якоже волцы будут, а священницы лжу
возлюбят…»
— Сказывал он, сказывал, — молвил Михайло Васильич. —
Возлюбил же он тебя, парень!.. Уж так
возлюбил, что просто всем на удивленье… Ты теперь в Осиповку, что ли?.. Послезавтра и я туда же всем домом. Сорочины по Настасье Патаповне будут…
А стары обычаи преставлять не годится — ропот и смущение могут быть большие, молва пó людям пойдет — в Иониной-де обители новшествá
возлюбили — в старине, значит, не крепки.
Большое богатство мог бы скопить, да страстишка в нем завелась — карты
возлюбил…
Ход да простор
возлюбили ноне денежки…
Иссякает ревность по вере, люди суету
возлюбили, плотям стали угождать, мамоне служить… последни времена!..
Вот сказанье наших праотцев о том, как бог Ярило
возлюбил Мать-Сыру Землю и как она породила всех земнородных.
— Таковую дней долготу даровал ему Господь, чтоб успел замолить он кровавые грехи свои, — набожно сказала мать Таисея. — Говорили по народу, что покойный твой прадедушка, хоть и был муж кровей, но от юности святую милостыню
возлюбил и, будучи в разбое и после того живучи в Казани, не переставал ее творить.
— Ну, в землю-то он тебя не закопает, — усмехнулся Семен Петрович. — Побить побьет — без этого нельзя, а после все-таки смилуется, потому что ведь одна у него дочь-то. Пожалеет тоже! Своя кровь, свое рожденье! Да и тебя, как видно, он
возлюбил…
— К вам теперь обращаюсь, домашние, — продолжал Фома, обращаясь к Гавриле и Фалалею, появившемуся у дверей, — любите господ ваших и исполняйте волю их подобострастно и с кротостью. За это
возлюбят вас и господа ваши. А вы, полковник, будьте к ним справедливы и сострадательны. Тот же человек — образ Божий, так сказать, малолетний, врученный вам, как дитя, царем и отечеством. Велик долг, но велика и заслуга ваша!
Неточные совпадения
— Ты меня
возлюбил, — воскликнул он, — а я тебя
возлюблю сторицею!
Если мне, например, до сих пор говорили: «
возлюби» и я возлюблял, то что из того выходило? — продолжал Петр Петрович, может быть с излишнею поспешностью, — выходило то, что я рвал кафтан пополам, делился с ближним, и оба мы оставались наполовину голы, по русской пословице: «Пойдешь за несколькими зайцами разом, и ни одного не достигнешь».
Наука же говорит:
возлюби, прежде всех, одного себя, ибо все на свете на личном интересе основано.
Возлюбишь одного себя, то и дела свои обделаешь как следует и кафтан твой останется цел.
Прощаются же и теперь грехи твои мнози, за то, что
возлюбила много…» И простит мою Соню, простит, я уж знаю, что простит…