— Настенька!.. Друг ты мой сердечный!.. — умоляющим голосом заговорил Алексей,
взяв за руку девушку. — Какое ты слово опять молвила!.. Я-то тебя не люблю?.. Отдай, отдай ленту да колечко, отдай назад, моя ясынька, солнышко мое ненаглядное… Я не люблю?.. Да я за тебя в огонь и в воду пойду…
Неточные совпадения
И Фекла покорно пошла в заднюю, где была у них небольшая моленна.
Взявши в
руку лестовку, стала
за налой. Читая канон Богородице, хотелось ей забыть новое, самое тяжкое изо всех постигших ее, горе.
— Это ты хорошо говоришь, дружок, по-Божьему, — ласково
взяв Алексея
за плечо, сказал Патап Максимыч. — Господь пошлет; поминай чаще Иева на гноищи. Да… все имел, всего лишился, а на Бога не возроптал;
за то и подал ему Бог больше прежнего. Так и ваше дело — на Бога не ропщите,
рук не жалейте да с Богом работайте, Господь не оставит вас — пошлет больше прежнего.
— Сначала речь про кельи поведи, не заметил бы, что мысли меняешь. Не то твоим словам веры не будет, — говорила Фленушка. — Скажи: если, мол, ты меня в обитель не пустишь, я, мол, себя не пожалею: либо
руки на себя наложу, либо какого ни на есть парня
возьму в полюбовники да «уходом»
за него и уйду… Увидишь, какой тихонький после твоих речей будет… Только ты скрепи себя, что б он ни делал. Неровно и ударит: не робей, смело говори да строго, свысока.
Медленно и робко ступил Алексей шаг, ступил другой,
взял Настю
за руку.
С крещенского сочельника, когда Микешка вновь принят был зятем в дом, он еще капли в рот не брал и работал усердно. Только работа его не спорилась:
руки с перепоя дрожали. Под конец
взяла его тоска — и выпить хочется и погулять охота, а выпить не на что, погулять не в чем. Украл бы что, да по приказу Аксиньи Захаровны зорко смотрят
за ним. Наверх Микешке ходу нет. Племянниц еще не видал: Аксинья Захаровна заказала братцу любезному и близко к ним не подходить.
— Не слыхал?.. — с лукавой усмешкой спросил паломник. — А из чего это у тебя сделано? — спросил он Патапа Максимыча,
взявши его
за руку, на которой для праздника надеты были два дорогих перстня.
Тяжело опустилась на стул Манефа. Фленушка
взяла ее
за руки. Как лед холодные.
— Что ты, что ты?.. Настенька… Милая!.. Подумай, какое слово ты молвила! — говорил Алексей,
взяв ее
за руку.
Не смел Алексей сесть на диван, крытый бархатом, но с приветливой улыбкой
взял Колышкин его
за руку и, подтащив к дивану, чуть не силком посадил его промеж себя и англичанина.
Ежели б ее, к примеру сказать,
взять за себя, беспременно пришлось бы из тестиных
рук смотреть…
А сам, идя рядышком с Прасковьей Патаповной, понемножку да потихоньку к ней близится… Та краснеет, сторонится… К такому месту подошли, что некуда сторониться — густо разрослись тут кусты можжевельника. Василий Борисыч будто невзначай коснулся
руки Парашиной. Она дрогнула, но
руки не отняла… И как же заныло, как сладко защемило сердце девушки, когда он
взял ее
за руку…
И когда он выпустил из объятий Фленушку, она
взяла его
руками за уши и, слегка притянув к себе, холодно поцеловала.
Подсел на лужке возле Параши Василий Борисыч. Фленушка
за темнотой не видала, — а и увидела, так в сторонку бы отвернулась, — как Василий Борисыч
взял Парашу
за руку и страстно пожал ее. Параша тем же ему ответила.
Бывало, он меня не замечает, а я стою у двери и думаю: «Бедный, бедный старик! Нас много, мы играем, нам весело, а он — один-одинешенек, и никто-то его не приласкает. Правду он говорит, что он сирота. И история его жизни какая ужасная! Я помню, как он рассказывал ее Николаю — ужасно быть в его положении!» И так жалко станет, что, бывало, подойдешь к нему,
возьмешь за руку и скажешь: «Lieber [Милый (нем.).] Карл Иваныч!» Он любил, когда я ему говорил так; всегда приласкает, и видно, что растроган.
— Да-с, желаю-с, окончательно вам скажу-с, — продолжал он, слегка, дружески,
взявши за руку Раскольникова, немного повыше локтя, — окончательно скажу-с: наблюдайте вашу болезнь. К тому же вот к вам и фамилия теперь приехала; об ней-то попомните. Покоить вам и нежить их следует, а вы их только пугаете…
Поставив Клима впереди себя, он растолкал его телом студентов, а на свободном месте
взял за руку и повел за собою. Тут Самгина ударили чем-то по голове. Он смутно помнил, что было затем, и очнулся, когда Митрофанов с полицейским усаживали его в сани извозчика.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая
рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип,
возьми себе. (Режет жаркое.)Что это
за жаркое? Это не жаркое.
Так как я знаю, что
за тобою, как
за всяким, водятся грешки, потому что ты человек умный и не любишь пропускать того, что плывет в
руки…» (остановясь), ну, здесь свои… «то советую тебе
взять предосторожность, ибо он может приехать во всякий час, если только уже не приехал и не живет где-нибудь инкогнито…
Тогда Домашку
взяли под
руки и привели к тому самому анбару, откуда она была,
за несколько времени перед тем, уведена силою.
— А скоро? Как ты чувствуешь? — прошептал он,
взяв ее
за обе
руки.
Она
взяла его
за руку и, не спуская глаз, смотрела на него, отыскивая в мыслях, что бы сказать, чтоб удержать его.