Неточные совпадения
— Ну, с меня
будет и этого, а когда я
помру, как знаете.
— Что писать-то, милый сын? Какой я писатель? Вот смерть приходила… да. Собрался
было совсем
помирать, да, видно, еще отсрочка вышла. Ох, грехи наши тяжкие!
— Какое уж
есть… Не
помирать же с голоду.
— А вот
помру, так все поправитесь, — ядовито ответил Михей Зотыч, тряхнув головой. — Умнее отца
будете жить. А сейчас-то надо бы тебя, милый сынок, отправить в волость, да всыпать горячих штук полтораста, да прохладить потом в холодной недельки с две. Эй, Вахрушка!
— Идите вы, Галактион Михеич, к жене… Соскучилась она без вас, а мне с вами скучно.
Будет… Как-никак, а все-таки я мужняя жена. Вот муж
помрет, так, может, и замуж выйду.
— Как для чего? А не хочу дурой
быть… Вот Серафима
помрет, ты и женишься на другой. Я все обдумала вперед, и меня не проведешь.
— Капитан, — сказал он мне, и в голосе его зазвучали просительные ноты, — моя не могу сегодня охота ходи. Там, — он указал рукой в лес, —
помирай есть моя жена и мои дети.
— Посоветуй-ка ты ему: когда, мол, я, дорогой папаша,
помирать буду, так ты меня в трактир вытащи и за посмотрение на смерть мою хоть по пятаку с рыла возьми, с желающих… Вот и принесёшь ты ему пользу…
Неточные совпадения
Базары опустели, продавать
было нечего, да и некому, потому что город обезлюдел. «Кои
померли, — говорит летописец, — кои, обеспамятев, разбежались кто куда». А бригадир между тем все не прекращал своих беззаконий и купил Аленке новый драдедамовый [Драдедамовый — сделанный из особого тонкого шерстяного драпа (от франц. «drap des dames»).] платок. Сведавши об этом, глуповцы опять встревожились и целой громадой ввалили на бригадиров двор.
В конце июля полили бесполезные дожди, а в августе людишки начали
помирать, потому что все, что
было, приели. Придумывали, какую такую пищу стряпать, от которой
была бы сытость; мешали муку с ржаной резкой, но сытости не
было; пробовали, не
будет ли лучше с толченой сосновой корой, но и тут настоящей сытости не добились.
— Намеднись, а когда именно — не упомню, — свидетельствовал Карапузов, — сидел я в кабаке и
пил вино, а неподалеку от меня сидел этот самый учитель и тоже
пил вино. И,
выпивши он того вина довольно, сказал:"Все мы, что человеки, что скоты, — все едино; все
помрем и все к чертовой матери пойдем!"
«Ну-ка, пустить одних детей, чтоб они сами приобрели, сделали посуду, подоили молоко и т. д. Стали бы они шалить? Они бы с голоду
померли. Ну-ка, пустите нас с нашими страстями, мыслями, без понятия о едином Боге и Творце! Или без понятия того, что
есть добро, без объяснения зла нравственного».
— О своей душе, известное дело, пуще всего думать надо, — сказала она со вздохом. — Вон Парфен Денисыч, даром что неграмотный
был, а так
помер, что дай Бог всякому, — сказала она про недавно умершего дворового. — Причастили, особоровали.