Неточные совпадения
— А почему земля все? Потому, что она дает хлеб насущный…
Поднялся хлебец в цене на пятачок — красный товар у купцов встал, еще на пятачок — бакалея разная остановилась, а еще на пятачок —
и все остальное
село. Никому не нужно ни твоей фабрики, ни твоего завода, ни твоей машины… Все от хлебца-батюшки. Урожай — девки, как блохи, замуж поскакали, неурожай — посиживай у окошечка да поглядывай на голодных женихов. Так я говорю, дурашка?
Фигура
поднялась, с трудом перешла комнату
и села к нему на диван, так, чтобы свет не падал на лицо. Он заметил, что лицо было заплакано
и глаза опущены. Она взяла его за руку
и опять точно застыла.
— Все мужчины и женщины, идеалисты и материалисты, хотят любить, — закончила Варвара нетерпеливо и уже своими словами,
поднялась и села, швырнув недокуренную папиросу на пол. — Это, друг мой, главное содержание всех эпох, как ты знаешь. И — не сердись! — для этого я пожертвовала ребенком…
В следующей камере было то же самое. Такая же была духота, вонь; точно так же впереди, между окнами, висел образ, а налево от двери стояла парашка, и так же все тесно лежали бок с боком, и так же все вскочили и вытянулись, и точно так же не встало три человека. Два
поднялись и сели, а один продолжал лежать и даже не посмотрел на вошедших; это были больные. Англичанин точно так же сказал ту же речь и так же дал два Евангелия.
Розанов возвратился домой от Вязмитиновых весьма поздно. Проходя через свою гостиную, он едва не упал, наткнувшись на большой узел, и в то же время увидал, что с стоящего здесь мягкого дивана
поднялась и села женская фигура в спальном чепце и белой кофте.
— Что ты врёшь! — вздрогнул и с отвращением воскликнул Кожемякин,
поднявшись и садясь на кровати, но Дроздов, не слыша, продолжал тревожным, всхлипывающим шёпотом:
Неточные совпадения
— Пожалуйста, пожалуйста, не будем говорить об этом, — сказал он,
садясь и вместе с тем чувствуя, что в сердце его
поднимается и шевелится казавшаяся ему похороненною надежда.
―
Сядьте! мне нужно говорить с вами, ― сказал он, положив портфель под мышку
и так напряженно прижав его локтем, что плечо его
поднялось.
Она
поднялась на высокую ступеньку
и села одна в купе на пружинный испачканный, когда-то белый диван.
Алексей Александрович прошел в ее кабинет. У ее стола боком к спинке на низком стуле сидел Вронский
и, закрыв лицо руками, плакал. Он вскочил на голос доктора, отнял руки от лица
и увидал Алексея Александровича. Увидав мужа, он так смутился, что опять
сел, втягивая голову в плечи, как бы желая исчезнуть куда-нибудь; но он сделал усилие над собой,
поднялся и сказал:
Она
села к столу, на котором Лонгрен мастерил игрушки,
и попыталась приклеить руль к корме; смотря на эти предметы, невольно увидела она их большими, настоящими; все, что случилось утром, снова
поднялось в ней дрожью волнения,
и золотое кольцо, величиной с солнце, упало через море к ее ногам.