— А мне что!.. Какая есть… Старая буду, грехи буду замаливать… Ну, да
не стоит о наших бабьих грехах толковать: у всех у нас один грех. У хорошего мужа и жена хорошая, Галактион. Это уж всегда так.
Неточные совпадения
От думы они поехали на Соборную площадь, а потом на главную Московскую улицу. Летом здесь
стояла непролазная грязь, как и на главных улицах,
не говоря уже
о предместьях, как Теребиловка, Дрекольная, Ерзовка и Сибирка. Миновали зеленый кафедральный собор, старый гостиный двор и остановились у какого-то двухэтажного каменного дома. Хозяином оказался Голяшкин. Он каждого гостя встречал внизу, подхватывал под руку, поднимал наверх и передавал с рук на руки жене, испитой болезненной женщине с испуганным лицом.
— Вот вы
о родственниках заговорили… Хороши бывают родственнички! Ну, да
не стоит об этом говорить!
— Тебя
не спрошу. Послушай, Галактион, мне надоело с тобой ссориться. Понимаешь, и без тебя тошно. А тут ты еще пристаешь… И
о чем говорить: нечем будет жить — в прорубь головой. Таких ненужных бабенок и хлебом
не стоит кормить.
Потом ему пришла уже совсем смешная мысль. Он расхохотался до слез. Эти люди, которые бегают под окном по улице и стучат во все двери, чтобы выпустить Бубнова,
не знают, что
стоило им крикнуть всего одну фразу: «Прасковья Ивановна требует!» — и Бубнов бы вылетел.
О, она все может!.. да!
— Перестань, пожалуйста, папа, — уговаривала его Устенька. —
Не стоит даже и говорить
о таких пустяках… Будет день — будет и хлеб.
— Именно оттого, — ответил Самоквасов, — только Фленушку я и не видал почти тогда. При мне она постриглась. Теперь она уж не Фленушка, а мать Филагрия… Ну да Господь с ней. Прошу я вас, не помышляйте никогда о ней — было у нас с ней одно баловство, самое пустое дело,
не стоит о нем и вспоминать. По правде говорю, по совести.
Неточные совпадения
Городничий.
О, черт возьми! нужно еще повторять! как будто оно там и без того
не стоит.
Г-жа Простакова. Родной, батюшка. Вить и я по отце Скотининых. Покойник батюшка женился на покойнице матушке. Она была по прозванию Приплодиных. Нас, детей, было с них восемнадцать человек; да, кроме меня с братцем, все, по власти Господней, примерли. Иных из бани мертвых вытащили. Трое, похлебав молочка из медного котлика, скончались. Двое
о Святой неделе с колокольни свалились; а достальные сами
не стояли, батюшка.
Он
не был ни технолог, ни инженер; но он был твердой души прохвост, а это тоже своего рода сила, обладая которою можно покорить мир. Он ничего
не знал ни
о процессе образования рек, ни
о законах, по которому они текут вниз, а
не вверх, но был убежден, что
стоит только указать: от сих мест до сих — и на протяжении отмеренного пространства наверное возникнет материк, а затем по-прежнему, и направо и налево, будет продолжать течь река.
Он решился. Река
не захотела уйти от него — он уйдет от нее. Место, на котором
стоял старый Глупов, опостылело ему. Там
не повинуются стихии, там овраги и буераки на каждом шагу преграждают стремительный бег; там воочию совершаются волшебства,
о которых
не говорится ни в регламентах, ни в сепаратных предписаниях начальства. Надо бежать!
Она вспоминала
не одну себя, но всех женщин, близких и знакомых ей; она вспомнила
о них в то единственное торжественное для них время, когда они, так же как Кити,
стояли под венцом с любовью, надеждой и страхом в сердце, отрекаясь от прошедшего и вступая в таинственное будущее.