Неточные совпадения
Анфуса Гавриловна с первого раза
заметила, что отец успел «хлопнуть» прежде времени, а гость и
не притронулся ни к чему.
— Что же,
не всем пить, —
заметила политично хозяйка, подбирая губы оборочкой. — Честь честью, а неволить
не можем.
— Вот ращу дочь, а у самого кошки на душе скребут, —
заметил Тарас Семеныч, провожая глазами убегавшую девочку. — Сам-то стар становлюсь, а с кем она жить-то будет?.. Вот нынче какой народ пошел: козырь на козыре. Конечно, капитал будет, а только деньгами зятя
не купишь, и через золото большие слезы льются.
Чужие-то люди все
заметят и зубы во рту у невесты пересчитают, и Анфуса Гавриловна готова была вылезти из кожи, чтобы
не осрамить своей репутации.
Кончилось тем, что начал
метать Огибенин и в несколько талий проиграл
не только все, что выиграл раньше, но и все деньги, какие были при нем, и деньги Шахмы.
— А ты
не беспокойся, мельник, тесно
не будет… Я ведь крупчатку буду ставить. Ты
мели да помалывай серячок, а мы белую мучку будем делать, даст бог.
— Вы на нее
не обращайте внимания, Анна Харитоновна, — спокойно
заметил Галактион и строго посмотрел на жену.
— А вот и
смею…
Не те времена. Подавайте жалованье, и конец тому делу. Будет мне терпеть.
А Галактион точно
не хотел ничего
замечать и продолжал свою работу.
В сущности Харитина вышла очертя голову за Полуянова только потому, что желала хотя этим путем досадить Галактиону. На, полюбуйся, как мне ничего
не жаль! Из-за тебя гибну. Но Галактион, кажется,
не почувствовал этой
мести и даже
не приехал на свадьбу, а послал вместо себя жену с братом Симоном. Харитина удовольствовалась тем, что заставила мужа выписать карету, и разъезжала в ней по магазинам целые дни. Пусть все смотрят и завидуют, как молодая исправница катается.
— Как
не согласен? Что
не согласен? Да как ты
смеешь разговаривать так с отцом, щенок?
— Вторую мельницу строить
не буду, — твердо ответил Галактион. — Будет с вас и одной. Да и дело
не стоящее. Вон запольские купцы три мельницы-крупчатки строят, потом Шахма затевает, — будете
не зерно
молоть, а друг друга есть. Верно говорю… Лет пять еще поработаешь, а потом хоть замок весь на свою крупчатку. Вот сам увидишь.
Фигура поднялась, с трудом перешла комнату и села к нему на диван, так, чтобы свет
не падал на лицо. Он
заметил, что лицо было заплакано и глаза опущены. Она взяла его за руку и опять точно застыла.
А между тем в тот же день Галактиону был прислан целый ворох всевозможных торговых книг для проверки. Одной этой работы хватило бы на месяц. Затем предстояла сложная поверка наличности с поездками в разные концы уезда. Обрадовавшийся первой работе Галактион схватился за дело с медвежьим усердием и просиживал над ним ночи. Это усердие
не по разуму встревожило самого Мышникова. Он под каким-то предлогом затащил к себе Галактиона и за стаканом чая, как бы между прочим,
заметил...
Агния молча проглотила эту обиду и все-таки
не переставала любить Галактиона. В их доме он один являлся настоящим мужчиной, и она любила в нем именно этого мужчину, который делает дом. Она тянулась к нему с инстинктом здоровой, неиспорченной натуры, как растение тянется к свету. Даже грубая несправедливость Галактиона
не оттолкнула ее, а точно еще больше привязала. Даже Анфуса Гавриловна
заметила это тяготение и сделала ей строгий выговор.
— Да ведь она мне свояченица, Прасковья Ивановна, и
замечать не приходится. Пусть уж другие
замечают.
— Во-вторых, я никого
не боюсь, —
смело заявлял суслонский поп. — Я буду обличать нового Ахава…
Странно, что все эти переговоры и пересуды
не доходили только до самого Полуянова. Он, заручившись благодарностью Шахмы, вел теперь сильную игру в клубе. На беду, ему везло счастье, как никогда. Игра шла в клубе в двух комнатах старинного мезонина. Полуянов заложил сам банк в три тысячи и
метал. Понтировали Стабровский, Ечкин, Огибенин и Шахма. В числе публики находились Мышников и доктор Кочетов. Игра шла крупная, и Полуянов загребал куши один за другим.
—
Не в пору гость — хуже татарина, —
заметил Ермилыч, слезая с лошади.
— Прежде смерти никто
не помрет, — ответил из угла старец, которого Галактион сейчас только
заметил. — А касаемо грехов, это ты верно, Михей Зотыч. Пора мир-то бросать, а о душе тягчать.
На другой день Харитина получила от мужа самое жалкое письмо. Он униженно просил прощения и умолял навестить его. Харитина разорвала письмо и
не поехала в острог. Ее теперь больше всего интересовала затея женить доктора на Агнии. Серафима отнеслась к этой комбинации совершенно равнодушно и только
заметила...
—
Не в коня корм, —
заметил наставительно писарь. — Конечно, у денег глаз нет, а все-таки, когда есть, напримерно, свои дети…
— Говоря откровенно, мне жаль этого старого дурака, — еще раз
заметил Стабровский, крутя усы. — И ничего
не поделаешь. Будем бить его же пятачком, а это самая беспощадная из всех войн.
— Отчего бы вам, Болеслав Брониславич,
не заняться другим делом? — решился
заметить Галактион. — Ведь всякое дело у вас пошло бы колесом.
Вечером этого дня дешевка закончилась. Прохоров был сбит и закрыл кабаки под предлогом, что вся водка вышла. Галактион сидел у себя и подсчитывал, во сколько обошлось это удовольствие. Получалась довольно крупная сумма, причем он
не мог
не удивляться, что Стабровский в своей
смете на конкуренцию предусмотрел почти из копейки в копейку ее стоимость специально для Суслона. Именно за этим занятием накрыл Галактиона отец. Он, по обыкновению, пробрался в дом через кухню.
— Да, да, поздравляю, — повторял Стабровский. — У меня был Прохоров, но я его
не принял. Ничего, подождет. Его нужно выдержать. Теперь мы будем предписывать условия.
Заметьте, что
не в наших интересах топить его окончательно, да я и
не люблю этого. Зачем? Тем более что я совсем и
не желаю заниматься винокуренным делом… Только статья дохода —
не больше того. А для него это хороший урок.
—
Заметьте, что раньше мы могли сойтись на более выгодных для вас условиях, —
заметил Стабровский на прощанье. — А затем, я сейчас мог бы предложить вам еще более тяжелые… Но это
не в моих правилах, и я никому
не желаю зла.
Заметьте, что я ни одной вашей копейки
не желаю получать…
— Я думал, что вам сейчас
не по пути ехать со мной в Заполье, —
не без ядовитости
заметил Галактион.
Приходилось идти с большою осторожностью, чтобы
не сесть на
мель.
Не доезжая верст пяти, «Первинка» чуть
не села на
мель, речная галька уже шуршала по дну, но опасность благополучно миновала. Вдали виднелись трубы вальцовой мельницы и стеаринового завода, зеленая соборная колокольня и новое здание прогимназии. Галактион сам командовал на капитанском мостике и сильно волновался. Вон из-за мыса выглянуло и предместье. Город отделялся от реки болотом, так что приставать приходилось у пустого берега.
— Что-о-о? — зарычал Полуянов,
не веря собственным глазам. — Газета? в моем участке? Да кто это
смел, а? Газета? Ха-ха!
Вернувшись к отцу, Устенька в течение целого полугода никак
не могла привыкнуть к мысли, что она дома. Ей даже казалось, что она больше любит Стабровского, чем родного отца, потому что с первым у нее больше общих интересов, мыслей и стремлений. Старая нянька Матрена страшно обрадовалась, когда Устенька вернулась домой, но сейчас же
заметила, что девушка вконец обасурманилась и тоскует о своих поляках.
Замечал это и сам Тарас Семеныч, хотя и
не высказывался прямо. Ничего, помаленьку привыкнет… Самое главное, что больше всего тяготило Устеньку, это сознание собственной ненужности у себя дома. Она чувствовала себя какою-то гостьей.
Галактион действительно сидел у стола и ничего
не хотел
замечать.
По своему характеру Луковников
не мог никого обидеть, и поведение Устеньки его серьезно огорчило. В кого она такая уродилась? Права-то она права, да только все-таки
не следовало свою правоту показывать этаким манером. И притом девушка — она и понимать-то
не должна Харитининых дел. Старик почти
не спал всю ночь и за утренним чаем еще раз
заметил...
— Что же вы мне раньше ничего
не сказали? —
заметил Мышников с укором делового человека. — Без Стабровского можно обойтись, и даже очень.
Галактион сам стал у штурвала, чтобы проехать как можно дальше. Ненагруженный пароход сидел всего на четырех четвертях, а воды в Ключевой благодаря ненастью в горах было достаточно. Но
не прошло и четверти часа, как на одном повороте «Компания» врезалась в
мель.
Доброхот Василий
поместил гостей в заднюю избу, чтобы никто
не видел скитников. Неровен час, и чужой человек навернется, да и бабешки тоже разнести могут.
От Стабровского Устенька вышла в каком-то тумане. Ее сразу оставила эта выдержка. Она шла и краснела, припоминая то, что говорил Стабровский. О, только он один понимал ее и с какою вежливостью старался
не дать этого
заметить! Но она уже давно научилась читать между строк и понимала больше, чем он думал. В сущности сегодняшнее свидание с Харитиной было ее экзаменом. Стабровский, наконец, убедился в том, чего боялся и за что жалел сейчас ее. Да, только он один будет знать ее девичью тайну.
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда
метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет!
Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать
не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и
не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это
заметить, но все как-то позабывал.
Осип (выходит и говорит за сценой).Эй, послушай, брат! Отнесешь письмо на почту, и скажи почтмейстеру, чтоб он принял без денег; да скажи, чтоб сейчас привели к барину самую лучшую тройку, курьерскую; а прогону, скажи, барин
не плотит: прогон,
мол, скажи, казенный. Да чтоб все живее, а
не то,
мол, барин сердится. Стой, еще письмо
не готово.
Городничий. Да я так только
заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения и того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего
не могу сказать. Да и странно говорить: нет человека, который бы за собою
не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят.
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде
не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили
заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь
не спишь, стараешься для отечества,
не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?