Неточные совпадения
Устенька в отчаянии уходила в комнату мисс Дудль, чтоб отвести душу. Она только теперь в полную меру оценила эту простую, но твердую
женщину, которая в каждый данный момент знала, как она должна поступить. Мисс Дудль совсем сжилась с
семьей Стабровских и рассчитывала, что, в случае смерти старика, перейдет к Диде, у которой могли быть свои дети. Но получилось другое: деревянную англичанку без всякой причины возненавидел пан Казимир, а Дидя, по своей привычке, и не думала ее защищать.
Разъезжая по уезду, Устенька познакомилась в раскольничьих
семьях с совершенно новым для нее типом
женщины, — это были так называемые чернички.
Неточные совпадения
— Я больше тебя знаю свет, — сказала она. — Я знаю этих людей, как Стива, как они смотрят на это. Ты говоришь, что он с ней говорил об тебе. Этого не было. Эти люди делают неверности, но свой домашний очаг и жена — это для них святыня. Как-то у них эти
женщины остаются в презрении и не мешают
семье. Они какую-то черту проводят непроходимую между
семьей и этим. Я этого не понимаю, но это так.
Любовь к
женщине он не только не мог себе представить без брака, но он прежде представлял себе
семью, а потом уже ту
женщину, которая даст ему
семью. Его понятия о женитьбе поэтому не были похожи на понятия большинства его знакомых, для которых женитьба была одним из многих общежитейских дел; для Левина это было главным делом жизни, от которогo зависело всё ее счастье. И теперь от этого нужно было отказаться!
Они возобновили разговор, шедший за обедом: о свободе и занятиях
женщин. Левин был согласен с мнением Дарьи Александровны, что девушка, не вышедшая замуж, найдет себе дело женское в
семье. Он подтверждал это тем, что ни одна
семья не может обойтись без помощницы, что в каждой, бедной и богатой
семье есть и должны быть няньки, наемные или родные.
Я видела только его и то, что
семья расстроена; мне его жалко было, но, поговорив с тобой, я, как
женщина, вижу другое; я вижу твои страдания, и мне, не могу тебе сказать, как жаль тебя!
И снова, преданный безделью, // Томясь душевной пустотой, // Уселся он — с похвальной целью // Себе присвоить ум чужой; // Отрядом книг уставил полку, // Читал, читал, а всё без толку: // Там скука, там обман иль бред; // В том совести, в том смысла нет; // На всех различные вериги; // И устарела старина, // И старым бредит новизна. // Как
женщин, он оставил книги, // И полку, с пыльной их
семьей, // Задернул траурной тафтой.