Все удивлялись только одному, откуда хитрый немец
берет деньги, чтобы так наряжать жену: ни торговли, ни службы, ни определенных занятий, ни капитала, а живет на широкую ногу.
Все, знавшие Ечкина, смеялись в глаза и за глаза над его новой затеей, и для всех оставалось загадкой, откуда он мог
брать денег на свою контору. Кроме долгов, у него ничего не было, а из векселей можно было составить приличную библиотеку. Вообще Ечкин представлял собой какой-то непостижимый фокус. Его новая контора служила несколько дней темой для самых веселых разговоров в правлении Запольского банка, где собирались Стабровский, Мышников, Штофф и Драке.
Неточные совпадения
— Ах, аспид! ах, погубитель! — застонал старик. — Видел, Михей Зотыч? Гибель моя, а не сын… Мы с Булыгиным на ножах, а он, слышь, к Булыгиным. Уж я его, головореза, три раза проклинал и на смирение посылал в степь, и своими руками терзал — ничего не
берет. У других отцов сыновья — замена, а мне нож вострый. Сколько я
денег за него переплатил!
Жиды скупущие, сами с других
деньги берут, а этот так и сыплет бумажками.
— Удивил!.. Ха-ха!.. Флегонт Васильич, отец родной, удивил! А я-то всего
беру сто на сто процентов… Меньше ни-ни! Дело полюбовное: хочешь — не хочешь. Кто шубу принесет в заклад, кто телегу, кто снасть какую-нибудь…
Деньги деньгами, да еще отработай… И еще благодарят. Понял?
— Просто не понимаю, что сделалось с женой, — удивлялся Замараев, разводя руками. — Уж я как ее уговаривал: не
бери мамынькиных
денег. Проживем без них… А разве с бабой сговоришь?
— По делу, сынок, по делу… Хочу отведать, как
деньги из банка
берут.
— Расширился, оказывают, Ермилыч-то… В рост
деньги дает мужикам, а сам все за бесценок скупает. Ему несут со всех сторон, а он
берет… Тоже ремесло незавидное. Да еще хвалится: я, грит, всех вас кормлю.
— Это уж мое дело. Ведь я не спрашиваю, где вы
деньги берете. Одним словом, нам нечего разговаривать.
— Нет, не сошел и имею документ, что вы знали все и знали, какие
деньги брали от Натальи Осиповны, чтобы сделать закупку дешевого сибирского хлеба. Ведь знали… У меня есть ваше письмо к Наталье Осиповне. И теперь, представьте себе, являюсь я, например, к прокурору, и все как на ладони. Вместе и в остроге будем сидеть, а Харитина будет по два калачика приносить, — один мужу, другой любовнику.
Потом в продолжение некоторого времени пустился на другие спекуляции, именно вот какие: накупивши на рынке съестного, садился в классе возле тех, которые были побогаче, и как только замечал, что товарища начинало тошнить, — признак подступающего голода, — он высовывал ему из-под скамьи будто невзначай угол пряника или булки и, раззадоривши его,
брал деньги, соображаяся с аппетитом.
Добрый купец и старушка, мать его, угощали нас как родных, отдали весь дом в распоряжение, потом ни за что не хотели
брать денег. «Мы рады добрым людям, — говорили они, — ни за что не возьмем: вы нас обидите».
Привлеченные в качестве обвиняемых Маслова, Бочкова и Картинкин виновными себя не признали, объявив: Маслова — что она действительно была послана Смельковым из дома терпимости, где она, по ее выражению, работает, в гостиницу «Мавританию» привезти купцу денег, и что, отперев там данным ей ключом чемодан купца, она взяла из него 40 рублей серебром, как ей было велено, но больше денег не брала, что могут подтвердить Бочкова и Картинкин, в присутствии которых она отпирала и запирала чемодан и
брала деньги.
Неточные совпадения
Цыфиркин. Не за что. Я государю служил с лишком двадцать лет. За службу
деньги брал, по-пустому не бирал и не возьму.
Стародум (
берет у Правдина табак). Как ни с чем? Табакерке цена пятьсот рублев. Пришли к купцу двое. Один, заплатя
деньги, принес домой табакерку. Другой пришел домой без табакерки. И ты думаешь, что другой пришел домой ни с чем? Ошибаешься. Он принес назад свои пятьсот рублев целы. Я отошел от двора без деревень, без ленты, без чинов, да мое принес домой неповрежденно, мою душу, мою честь, мои правилы.
Он знал, что нанимать рабочих надо было как можно дешевле; но
брать в кабалу их, давая вперед
деньги, дешевле, чем они стоят, не надо было, хотя это и было очень выгодно.
— Зачем же
деньги брать? Они вас, значит, поштовали. Разве у них продажная водка? — сказал солдат, стащив наконец с почерневшим чулком замокший сапог.
Они были похожи на тех, которые селились у подошвы Везувия, потому что как только у запорожцев не ставало
денег, то удалые разбивали их лавочки и
брали всегда даром.