Парасковья Ивановна была почтенная старушка раскольничьего склада, очень строгая и домовитая. Детей у них не было, и
старики жили как-то особенно дружно, точно сироты, что иногда бывает с бездетными парами. Высокая и плотная, Парасковья Ивановна сохранилась не по годам и держалась в сторонке от жен других заводских служащих. Она была из богатой купеческой семьи с Мурмоса и крепко держалась своей старой веры.
Неточные совпадения
Изба делилась сенями по-москалиному на две половины: в передней
жил сам
старик со старухой и дочерью, а в задней — Терешка с своей семьей.
Сорванцы остановились в приличном отдалении: им хотелось и любопытную историю досмотреть до конца, да и на глаза
старику черту не попасться, — пожалуй, еще вздует за здорово
живешь.
Когда дело дошло до плетей, Окулко с ножом бросился на Палача и зарезал бы его, да спасли
старика большие старинные серебряные часы луковицей: нож изгадал по часам, и Палач остался
жив.
В избу начали набиваться соседи, явившиеся посмотреть на басурмана: какие-то старухи,
старики и ребятишки, которых Мухин никогда не видал и не помнил. Он ласково здоровался со всеми и спрашивал, чьи и где
живут. Все его знали еще ребенком и теперь смотрели на него удивленными глазами.
Молодые бабы-хохлушки слушали эти жалобы равнодушно, потому что в Хохлацком конце женатые сыновья
жили почти все в отделе от
стариков, за немногими исключениями, как семья Ковалей.
Домик, в котором
жил Палач, точно замер до следующего утра. Расставленные в опасных пунктах сторожа не пропускали туда ни одной души. Так прошел целый день и вся ночь, а утром крепкий
старик ни свет ни заря отправился в шахту. Караул был немедленно снят. Анисья знала все привычки Луки Назарыча, и в восемь часов утра уже был готов завтрак, Лука Назарыч смотрел довольным и даже милостиво пошутил с Анисьей.
На мысу из барочного леса кое-как были сгорожены несколько балаганов, в которых
жил старик сторож, а раньше бабы-сушилки. Сейчас из сушилок оставалось всего три старухи, которые разгребали превшее на солнце зерно.
После страды семья Горбатых устроилась по-новому: в передней избе
жил Макар с женой и ребятишками, а заднюю занял
старик Тит с женатым сыном Фролом да с Пашкой.
Наутро Макар опять уехал в лес и не показывался домой целый месяц. Татьяна вздохнула свободнее. Да и Аграфена
проживала совсем тайно в избушке мастерицы Таисьи вместе с своим сынишкой Глебом. Ее редко кто видел, и то больше из своих же кержаков, как жигаль Мосей или
старик Основа.
Особенно жутко приходилось разному сиротству, изработавшимся на огненной работе
старикам и вообще всем тем, кто
жил в семье из-за готового хлеба и промышлял по части разной домашности.
— Вот что, друг, — заговорил Кишкин, положив руку на плечо Турке, — кто из фотьянских
стариков жив, которые работали при казне?.. Значит, сейчас после воли?
До приезда Женни
старик жил, по собственному его выражению, отбившимся от стада зубром: у него было чисто, тепло и приютно, но только со смерти жены у него было везде тихо и пусто. Тишина этого домика не зналась со скукою, но и не знала оживления, которое снова внесла в него с собою Женни.
Неточные совпадения
Не видеться ни с женами, // Ни с малыми ребятами, // Ни с
стариками старыми, // Покуда спору нашему // Решенья не найдем, // Покуда не доведаем // Как ни на есть — доподлинно: // Кому
жить любо-весело, // Вольготно на Руси?
Крестьяне рассмеялися // И рассказали барину, // Каков мужик Яким. // Яким,
старик убогонький, // Живал когда-то в Питере, // Да угодил в тюрьму: // С купцом тягаться вздумалось! // Как липочка ободранный, // Вернулся он на родину // И за соху взялся. // С тех пор лет тридцать жарится // На полосе под солнышком, // Под бороной спасается // От частого дождя, //
Живет — с сохою возится, // А смерть придет Якимушке — // Как ком земли отвалится, // Что на сохе присох…
Поспоривши, повздорили, // Повздоривши, подралися, // Подравшися, удумали // Не расходиться врозь, // В домишки не ворочаться, // Не видеться ни с женами, // Ни с малыми ребятами, // Ни с
стариками старыми, // Покуда спору нашему // Решенья не найдем, // Покуда не доведаем // Как ни на есть — доподлинно, // Кому
жить любо-весело, // Вольготно на Руси?
А жизнь была нелегкая. // Лет двадцать строгой каторги, // Лет двадцать поселения. // Я денег прикопил, // По манифесту царскому // Попал опять на родину, // Пристроил эту горенку // И здесь давно
живу. // Покуда были денежки, // Любили деда, холили, // Теперь в глаза плюют! // Эх вы, Аники-воины! // Со
стариками, с бабами // Вам только воевать…
— Это точно, что с правдой
жить хорошо, — отвечал бригадир, — только вот я какое слово тебе молвлю: лучше бы тебе, древнему
старику, с правдой дома сидеть, чем беду на себя накликать!