Неточные совпадения
К ним подошел третий товарищ, хохол Челыш, громадный
мужик с маленькою головкой, длинными
руками и сутулою спиной, как у всех силачей.
Подбодренные смелостью старика, в дверях показались два-три человека с единственным заводским вором Мороком во главе. Они продолжали подталкивать дурачка Терешку, Парасковею-Пятницу и другого дурака, Марзака, высокого старика с лысою головою. Морок, плечистый
мужик с окладистою бородой и темными глазами навыкате, слыл за отчаянную башку и не боялся никого. С ним под
руку ворвался в кабак совсем пьяный Терешка-казак.
— Ступай, ступай, голубушка, откуда пришла! — сурово проговорила она, отталкивая протянутые к ней
руки. — Умела гулять, так и казнись… Не стало тебе своих-то
мужиков?.. Кабы еще свой, а то наслушат теперь мочегане и проходу не дадут… Похваляться еще будут твоею-то бедой.
Аннушка так устала, что не могла даже ответить Слепню приличным образом, и молча поплелась по плотине. Было еще светло настолько, что не смешаешь собаку с человеком. Свежие осенние сумерки заставляли ее вздрагивать и прятать
руки в кофту. Когда Аннушка поровнялась с «бучилом», ей попался навстречу какой-то
мужик и молча схватил ее прямо за горло. Она хотела крикнуть, но только замахала
руками, как упавшая спросонья курица.
— Ты чего это, милая, мужикам-то на шею лезешь? — кричала она, размахивая своими короткими
руками. — Один грех избыла, захотелось другого… В кои-то веки нос показала из лесу и сейчас в сани к Кириллу залезла. Своем глазам видела… Стыдобушка головушке!
Ему не дали кончить, — как-то вся толпа хлынула на него, смяла, и слышно было только, как на земле молотили живое человеческое тело. Силен был Гермоген: подковы гнул, лошадей поднимал за передние ноги, а тут не устоял. Макар бросился было к нему на выручку, но его сейчас же стащили с лошади и десятки
рук не дали пошевельнуться. Перепуганные богомолки бросились в лес, а на росстани остались одни
мужики.
— Ты, этово-тово, Мосей, правильно, хоть и оборачиваешь на кержацкую
руку. Нельзя по-ихнему-то, по-заводскому, думать… Хозяйством надо жить: тут тебе телушка подросла, там — жеребенок, здесь — ярочка. А первое дело — лошадь. Какой
мужик, этово-тово, без лошади?
Авгарь, побелевшая от ужаса, делала знаки, чтобы Конон не отворял двери, но он только махнул на нее
рукой. Дверь была без крючка и распахнулась сама, впустив большого
мужика в собачьей яге. [Яга — шуба вверх мехом. (Прим. Д. Н. Мамина-Сибиряка.)] За ним вошел другой, поменьше, и заметно старался спрятаться за первым.
Завязалась отчаянная борьба. Конон едва успел взмахнуть своим топором, как его правая
рука очутилась точно в железных клещах. Его повалили на землю и скрутили
руки назад. Стоявшая у печки Авгарь с криком бросилась на выручку, но вошел третий
мужик и, схватив ее в охапку, оттащил в передний угол.
Двое
мужиков схватили Конона и поволокли из избушки. Авгарь с невероятною для бабы силой вырвалась из
рук державшего ее
мужика, схватила топор и, не глядя, ударила им большого
мужика прямо по спине. Тот вскинулся, как ошпаренный, повалил ее на пол и уже схватил за горло.
Неточные совпадения
— А потому терпели мы, // Что мы — богатыри. // В том богатырство русское. // Ты думаешь, Матренушка, //
Мужик — не богатырь? // И жизнь его не ратная, // И смерть ему не писана // В бою — а богатырь! // Цепями
руки кручены, // Железом ноги кованы, // Спина… леса дремучие // Прошли по ней — сломалися. // А грудь? Илья-пророк // По ней гремит — катается // На колеснице огненной… // Все терпит богатырь!
Попотчуй
мужиков!» // Глядь — скатерть развернулася, // Откудова ни взялися // Две дюжие
руки, // Ведро вина поставили, // Горой наклали хлебушка // И спрятались опять.
Что ни на есть отчаянный // Был Клим
мужик: и пьяница, // И на
руку нечист.
— Смотри, не хвастай силою, — // Сказал
мужик с одышкою, // Расслабленный, худой // (Нос вострый, как у мертвого, // Как грабли
руки тощие, // Как спицы ноги длинные, // Не человек — комар).
Крестьяне речь ту слушали, // Поддакивали барину. // Павлуша что-то в книжечку // Хотел уже писать. // Да выискался пьяненький //
Мужик, — он против барина // На животе лежал, // В глаза ему поглядывал, // Помалчивал — да вдруг // Как вскочит! Прямо к барину — // Хвать карандаш из
рук! // — Постой, башка порожняя! // Шальных вестей, бессовестных // Про нас не разноси! // Чему ты позавидовал! // Что веселится бедная // Крестьянская душа?