Неточные совпадения
Когда родился
первый ребенок, Илюшка, Рачитель избил жену поленом до полусмерти: это было отродье Окулка. Если Дунька не наложила
на себя рук, то благодаря именно этому ребенку, к которому она привязалась с болезненною нежностью, — она все перенесла для своего любимого детища, все износила и все умела забыть. Много лет прошло, и только сегодняшний
случай поднял наверх старую беду. Вот о чем плакала Рачителиха, проводив своего Илюшку
на Самосадку.
Долго стоял Коваль
на мосту, провожая глазами уходивший обоз. Ему было обидно, что сват Тит уехал и ни разу не обернулся назад. Вот тебе и сват!.. Но Титу было не до вероломного свата, — старик не мог отвязаться от мысли о дураке Терешке, который все дело испортил. И откуда он взялся, подумаешь: точно из земли вырос… Идет впереди обоза без шапки, как ходил перед покойниками. В душе Тита этот пустой
случай вызвал
первую тень сомнения: уж ладно ли они выехали?
Беседа затянулась
на несколько часов, причем Голиковский засыпал нового друга вопросами. Петра Елисеича неприятно удивило то, что новый управляющий главное внимание обращал больше всего
на формальную сторону дела, в частности —
на канцелярские тонкости. Мимоходом он дал понять, что это уже не
первый случай, когда ему приходится отваживаться с обессиленным заводом, как доктору с больным.
Оторвется ли руль: надежда спастись придает изумительное проворство, и делается фальшивый руль. Оказывается ли сильная пробоина, ее затягивают
на первый случай просто парусом — и отверстие «засасывается» холстом и не пропускает воду, а между тем десятки рук изготовляют новые доски, и пробоина заколачивается. Наконец судно отказывается от битвы, идет ко дну: люди бросаются в шлюпку и на этой скорлупке достигают ближайшего берега, иногда за тысячу миль.
Неточные совпадения
Такое разнообразие мероприятий, конечно, не могло не воздействовать и
на самый внутренний склад обывательской жизни; в
первом случае обыватели трепетали бессознательно, во втором — трепетали с сознанием собственной пользы, в третьем — возвышались до трепета, исполненного доверия.
Стал бригадир считать звезды («очень он был прост», — повторяет по этому
случаю архивариус-летописец), но
на первой же сотне сбился и обратился за разъяснениями к денщику. Денщик отвечал, что звезд
на небе видимо-невидимо.
На спрашивание же вашего высокоблагородия о том, во-первых, могу ли я, в
случае присылки новой головы, оную утвердить и, во-вторых, будет ли та утвержденная голова исправно действовать? ответствовать сим честь имею: утвердить могу и действовать оная будет, но настоящих мыслей иметь не может.
И так и не вызвав ее
на откровенное объяснение, он уехал
на выборы. Это было еще в
первый раз с начала их связи, что он расставался с нею, не объяснившись до конца. С одной стороны, это беспокоило его, с другой стороны, он находил, что это лучше. «Сначала будет, как теперь, что-то неясное, затаенное, а потом она привыкнет. Во всяком
случае я всё могу отдать ей, но не свою мужскую независимость», думал он.
— Афанасий Васильевич! вновь скажу вам — это другое. В
первом случае я вижу, что я все-таки делаю. Говорю вам, что я готов пойти в монастырь и самые тяжкие, какие
на меня ни наложат, труды и подвиги я буду исполнять там. Я уверен, что не мое дело рассуждать, что взыщется <с тех>, которые заставили меня делать; там я повинуюсь и знаю, что Богу повинуюсь.