Неточные совпадения
Хозяин сделал нетерпеливое движение своею волосатою рукой и даже поправил ворот крахмальной сорочки, точно она его
душила.
Главный управляющий, Лука Назарыч,
души не чаял в Чебакове и спускал ему многое, за что других служащих разжаловал бы давно в рабочие.
Что мог объяснить Петр Елисеич чистой детской
душе, когда этот случай был каплей в море крепостного заводского зла?
Оставив с Нюрочкой горничную Катрю, Петр Елисеич вернулся к гостям. Радостный день был для него испорчен этим эпизодом: в
душе поднялись старые воспоминания. Иван Семеныч старался не смотреть на него.
Лучше умереть, чем погубить маленькую самосадскую
душу, уже пропитанную раскольничьим духом под руководством разных исправщиц, мастериц и начетчиц.
Через полчаса она вернулась: Терешка спал в машинной мертвецки пьяный, и Лукерья, заливаясь слезами, от
души желала, чтобы завтра исправник хорошенько отодрал его. Старая Ганна слушала сноху и качала головой. Закричавший в задней избе ребенок заставил Лукерью уйти, наконец, к себе.
Слезы так и
душили старую хохлушку, когда она начинала думать об этом несчастном сватовстве и представляла свою Федорку снохой Тита Горбатого.
Этот случай поднял в ее
душе все прошлое, которое довело ее до кабацкой стойки.
Этот стыд и мужнины побои навеки озлобили Дунькину
душу, и она два раза пыталась «стравить мужа», хотя последний и уцелел благодаря слишком большим приемам яда.
Старуха, конечно, не виновата, но он не мог войти сюда с чистою
душой и искреннею радостью.
— Ах ты, святая
душа на костылях!.. Да ежели, напримерно, я загулял? Теперь я прямо к Василисе Корниловне, потому хочу уважить сродственницу…
— Не о себе плачу, — отозвался инок, не отнимая рук. — Знамения ясны… Разбойник уж идет с умиренною
душой, а мы слепотствуем во тьме неведения.
— Эй ты, святая
душа на костылях! — кричал снизу Вася, окруженный целою толпой пристанских ребятишек.
— Ну ее, ногу: заживет… А я все думаю про этого Кирилла, который говорил давеча о знамениях. Что это, по-твоему, значит: «и разбойник придет с умиренною
душой»? Про кого это он закинул?
— Нет, брат, это неспроста сказано… Не таковский народ!.. Понимаешь: с умиренною
душой.
Как рвалась его
душа в родное гнездо, а потом глубокая пропасть навсегда отделила его от близких по крови людей.
Не велики были достатки у Чеботаревых, да солдатка Аннушка была добрая
душа и готова отдать последнее.
Тит все время наблюдал Домнушку и только покачал головой: очень уж она разъелась на готовых хлебах. Коваль позвал внучку Катрю и долго разговаривал с ней. Горничная испугалась не меньше Домнушки: уж не сватать ли ее пришли старики? Но Домнушка так весело поглядывала на нее своими ласковыми глазами, что у Катри отлегло на
душе.
Такая канцелярская политика возмущала до глубины
души главного управляющего Луку Назарыча, ненавидевшего вообще канцелярские порядки.
Домик, в котором жил Палач, точно замер до следующего утра. Расставленные в опасных пунктах сторожа не пропускали туда ни одной
души. Так прошел целый день и вся ночь, а утром крепкий старик ни свет ни заря отправился в шахту. Караул был немедленно снят. Анисья знала все привычки Луки Назарыча, и в восемь часов утра уже был готов завтрак, Лука Назарыч смотрел довольным и даже милостиво пошутил с Анисьей.
— Вот оно что значит: «и разбойник придет с умиренною
душой», — объяснял Петру Елисеичу приезжавший в Мурмос Груздев. — Недаром эти старцы слова-то свои говорят…
Самосадские и ключевские раскольники хорошо знали дорогу в Таисьину избу, хотя в шутку и называли хозяйку «святою
душой на костылях».
Много было хлопот «святой
душе» с женскою слабостью, но стоило Таисье заговорить своим ласковым полушепотом, как сейчас же все как рукой снимало.
У ней была добрая отцовская
душа.
Так дело и сойдет само собой, а когда грешная
душа вернется из скитов, ее сейчас и пристроят за какого-нибудь вдового, детного мужика.
Ему теперь доставляло удовольствие помучить начетчицу: пусть выворачивается, святая
душа!
— Знамо дело, убивается, хошь до кого доведись. Только напрасно она, — девичий стыд до порога… Неможется мне что-то, Таисьюшка, кровь во мне остановилась. Вот што, святая
душа, больше водки у тебя нет? Ну, не надо, не надо…
— Вот как ноне честные-то девушки поживают! — орала на всю улицу Марька, счастливая позором своего бывшего любовника. — Вся только слава на нас, а отецкие-то дочери потихоньку обгуливаются… Эй ты, святая
душа, куда побежала?
Аграфене случалось пить чай всего раза три, и она не понимала в нем никакого вкуса. Но теперь приходилось глотать горячую воду, чтобы не обидеть Таисью. Попав с мороза в теплую комнату, Аграфена вся разгорелась, как маков цвет, и Таисья невольно залюбовалась на нее; то ли не девка, то ли не писаная красавица: брови дугой, глаза с поволокой, шея как выточенная, грудь лебяжья, таких, кажется, и не бывало в скитах. У Таисьи даже захолонуло на
душе, как она вспомнила про инока Кирилла да про старицу Енафу.
— Ишь какой выискался охотник до баб, — ответил с полатей голос Мосея. — Куда опять поволокся, спасеная
душа?
— Чего вы зубы-то скалите, омморошные? — озлился Кирилл. — Мало ли народу по скитам
душу спасает…
Побалагурив с четверть часа и выспросив, кто выехал нынче в курень, — больше робили самосадские да ключевляне из Кержацкого конца, а мочеган не было ни одной
души, — Кирилл вышел из избы.
В это же время контора отказала всем в выдаче дарового хлеба из заводских магазинов, как это делалось раньше, когда шел хлебный провиант на каждую крепостную
душу.
Это был лучший метод, действовавший на детскую
душу неотразимо.
Петр Елисеич всею
душой верил в это открывавшееся будущее, для которого стоило поработать.
Груздев приехал перед масленицей и остановился в господском доме. Петр Елисеич обрадовался ему, как дорогому гостю, потому что мог с ним отвести
душу. Он вытащил черновые посланного проекта и торопливо принялся объяснять суть дела, приводя выдержки из посланной рукописи. Груздев слушал его со вниманием заинтересованного человека.
Нашлись старики, которые хорошо помнили и шпицрутены и устюжаниновские кнутья, которыми нещадно били всякую живую заводскую
душу.
— Што, небойсь не узнала… а? — шипел над нею чей-то голос. — Сейчас
задушу… Дохнуть не дам!..
Это вероломство Деяна огорчило старого Тита до глубины
души; больше всех Деян шумел, первый продал покос, а как пришло уезжать — и сдыгал. Даже обругать его по-настоящему было нельзя, чтобы напрасно не мутить других.
— Этакая поперешная
душа, этово-тово! — ругался Тит про себя.
Долго стоял Коваль на мосту, провожая глазами уходивший обоз. Ему было обидно, что сват Тит уехал и ни разу не обернулся назад. Вот тебе и сват!.. Но Титу было не до вероломного свата, — старик не мог отвязаться от мысли о дураке Терешке, который все дело испортил. И откуда он взялся, подумаешь: точно из земли вырос… Идет впереди обоза без шапки, как ходил перед покойниками. В
душе Тита этот пустой случай вызвал первую тень сомнения: уж ладно ли они выехали?
— Я считаю долгом объясниться с вами откровенно, Лука Назарыч, — ответил Мухин. — До сих пор мне приходилось молчать или исполнять чужие приказания… Я не маленький и хорошо понимаю, что говорю с вами в последний раз, поэтому и скажу все, что лежит на
душе.
— Хорошо, хорошо… Мы это еще увидим. А что за себя каждый — это ты верно сказал. Вот у Никона Авдеича (старик ткнул на Палача) ни одной
души не ушло, а ты ползавода распустил.
Возвращаясь на другой день домой, Петр Елисеич сидел в экипаже молча: невесело было у него на
душе. Нюрочка, напротив, чувствовала себя прекрасно и даже мурлыкала, как котенок, какую-то детскую песенку. Раз она без всякой видимой причины расхохоталась.
Это обещание совершенно успокоило Нюрочку, хотя в глубине ее детской
души все-таки осталось какое-то неудовлетворенное, нехорошее чувство.
Она любила думать о себе, как о мертвой: лежит она, раба божия Татьяна, в сосновом гробу, скрестив на груди отработавшие руки, тихо и Мирно лежит, и один бог видит ее материнскую
душу.
Про себя Рачителиха от
души жалела Домнушку: тяжело ей, бедной… С полной-то волюшки да прямо в лапы к этакому темному мужику попала, а бабенка простая. Из-за простоты своей и мужнино ученье теперь принимает.
Он напрасно отыскивал в своей
душе то теплое и детски-чистое чувство, которое является синонимом жизни.
Жизнь являлась какою-то колоссальною бессмыслицей, и
душу охватывала щемящая пустота.
Серые большие глаза скользнули по ней, и этот случайный взгляд навсегда запал в детскую
душу.