Цитаты со словом «горе»
Апрельское солнце ласково заглядывало в кухню, разбегалось игравшими зайчиками по выбеленным стенам и заставляло
гореть, как жар, медную посуду, разложенную на двух полках над кухонным залавком.
Дорога из Мурмосского завода проходила широкою улицей по всему Туляцкому концу, спускалась на поемный луг, где разлилась бойкая горная речонка Култым, и круто поднималась в
гору прямо к господскому дому, который лицом выдвинулся к фабрике. Всю эту дорогу отлично было видно только из сарайной, где в критических случаях и устраивался сторожевой пункт. Караулили гостей или казачок Тишка, или Катря.
Уханье форейтора и звон колокольчиков приутихли — это поднимались в
гору.
Старик обошел меховой корпус и повернул к пудлинговому, самому большому из всех; в ближайшей половине, выступавшей внутрь двора глаголем, ослепительным жаром
горели пудлинговые печи, середину корпуса занимал обжимочный молот, а в глубине с лязгом и змеиным шипеньем работала катальная машина.
Только покажется на фабрике, а завтра, глядишь, несколько человек и пошло «в
гору», то есть в шахту медного рудника, а других порют в машинной при конторе.
— Ко мне бы в
гору его послали, француза, так я бы ему показал!.. — грозился Чебаков в пространство.
— Да ведь он и бывал в
горе, — заметил Чермаченко. — Это еще при твоем родителе было, Никон Авдеич. Уж ты извини меня, а родителя-то тоже Палачом звали… Ну, тогда француз нагрубил что-то главному управляющему, его сейчас в гору, на шестидесяти саженях работал… Я-то ведь все хорошо помню… Ох-хо-хо… всячины бывало…
Живая горная вода сочилась из-под каждой
горы, катилась по логам и уклонам, сливалась в бойкие речки, проходила через озера и, повернув тысячи тяжелых заводских и мельничных колес, вырывалась, наконец, на степной простор, где, как шелковые ленты, ровно и свободно плыли красивые степные реки.
Если смотреть на Ключевской завод откуда-нибудь с высоты, как, например, вершина ближайшей к заводу
горы Еловой, то можно было залюбоваться открывавшеюся широкою горною панорамой.
На западе громоздились и синели
горы с своими утесистыми вершинами, а к востоку местность быстро понижалась широким обрывом.
Попасть «в медную
гору», как мочегане называли рудник, считалось величайшею бедой, гораздо хуже, чем «огненная работа» на фабрике, не говоря уже о вспомогательных заводских работах, как поставка дров, угля и руды или перевозка вообще.
У Луки-то Назарыча и со служащими короткий был разговор: «В
гору!» Да…
Д. Н. Мамина-Сибиряка.)] в
гору по стремянке лазил, даром что в Париже выучился.
Солнце ярко светило, обливая смешавшийся кругом аналоя народ густыми золотыми пятнами. Зеленые хоругви качались, высоко поднятые иконы
горели на солнце своею позолотой, из кадила дьякона синеватою кудрявою струйкой поднимался быстро таявший в воздухе дымок, и слышно было, как, раскачиваясь в руке, позванивало оно медными колечками.
— А кто в
гору полезет? — не унимался Самоварник, накренивая новенький картуз на одно ухо. — Ха-ха!.. Вот оно в чем дело-то, родимые мои… Так, Дорох?
Около Самоварника собралась целая толпа, что его еще больше ободрило. Что же, пустой он человек, а все-таки и пустой человек может хорошим словом обмолвиться. Кто в самом деле пойдет теперь в огненную работу или полезет в
гору? Весь кабак загалдел, как пчелиный улей, а Самоварник орал пуще всех и даже ругал неизвестно кого.
— Ах ты,
горе гороховое!.. Рачителиха, лени ему стаканчик… Пусть с Парасковеей повеселятся в мою голову. А давно тебя били в последний раз, Морок?
Глаза у пристанского разбойника так и
горели, и охватившее его воодушевление передалось Нюрочке, как зараза. Она шла теперь за Васей, сама не отдавая себе отчета. Они сначала вышли во двор, потом за ворота, а через площадь к конторе уже бежали бегом, так что у Нюрочки захватывало дух.
Нюрочка совсем не заметила, как наступил вечер, и пропустила главный момент, когда зажигали иллюминацию, главным образом, когда устанавливали над воротами вензель. Как весело
горели плошки на крыше, по карнизам, на окнах, а собравшийся на площади народ кричал «ура». Петр Елисеич разошелся, как никогда, и в окно бросал в народ медные деньги и пряники.
Не взвивайся, мой голубчик,
Да выше лесу, выше
гор…
Теперь он наблюдал колеблющееся световое пятно, которое ходило по корпусу вместе с Михалкой, — это весело
горел пук лучины в руках Михалки. Вверху, под горбившеюся запыленною железною крышей едва обозначались длинные железные связи и скрепления, точно в воздухе висела железная паутина. На вороте, который опускал над изложницами блестевшие от частого употребления железные цепи, дремали доменные голуби, — в каждом корпусе были свои голуби, и рабочие их прикармливали.
Лука Назарыч ни с того ни с чего возненавидел его и отправил в «медную
гору», к старому Палачу, что делалось только в наказание за особенно важные провинности.
Убедившись, что Нюрочка спит крепко, Петр Елисеич отправился к себе в кабинет, где
горел огонь и Сидор Карпыч гулял, по обыкновению, из угла в угол.
Петр Елисеич схватил себя за голову и упал на кушетку; его только теперь взяло то
горе, которое давило камнем целую жизнь.
Единственный человек, который мог разделить и
горе и радость великого дня, не мог даже ответить.
Старшая дочь Матрена сколько
горя приняла со своим вдовством, а теперь последнюю родной отец хочет загубить.
Недавно старик покрыл весь двор сплошною крышей, как у кержаков, и новые тесницы так и
горели на солнце.
В это мгновение Илюшка прыжком насел на Пашку, повалил его на землю и принялся отчаянно бить по лицу кулаками. Он был страшен в эту минуту: лицо покрылось смертельною бледностью, глаза
горели, губы тряслись от бешенства. Пашка сначала крепился, а потом заревел благим матом. На крик выбежала молодая сноха Агафья, копавшая в огороде гряды, и накинулась на разбойника Илюшку.
Это участие растрогало Рачителиху, и она залилась слезами. Груздев ее любил, как разбитную шинкарку, у которой дело
горело в руках, — ключевской кабак давал самую большую выручку. Расспросив, в чем дело, он только строго покачал головой.
Лихо рванула с места отдохнувшая тройка в наборной сбруе, залились серебристым смехом настоящие валдайские колокольчики, и экипаж птицей полетел в
гору, по дороге в Самосадку. Рачителиха стояла в дверях кабака и причитала, как по покойнике. Очень уж любила она этого Илюшку, а он даже и не оглянулся на мать.
За какую-то провинность Окулко послан был на исправление в медную
гору (лучшие мастера не избегали этого наказания).
Окулко бежал в
горы, где и присоединился к другим крепостным разбойникам, как Беспалый, бегавший от рекрутчины.
Катря и Домнушка все-таки укутали барышню в большую шаль, ноги покрыли одеялом, а за спину насовали подушек. Но и это испытание кончилось, — Антип растворил ворота, и экипаж весело покатил на Самосадку. Мелькнула контора, потом фабрика, дальше почерневшие от дыма избушки Пеньковки, высокая зеленая труба медного рудника, прогремел под колесами деревянный мост через Березайку, а дальше уже начинался бесконечный лес и тронутые первою зеленью лужайки. Дорога от р. Березайки пошла прямо в
гору.
Под
горой бойкая горная река Каменка разлилась широким плесом, который огибал круглый мыс, образовавшийся при впадении в нее Березайки, и там далеко упиралась в большую гору, спускавшуюся к воде желтым открытым боком.
Примирение, наконец, состоялось, и Мухин почувствовал, точно у него
гора с плеч свалилась.
— Будет, будет, — ласково удерживала Таисья расходившегося старца. — Все мы грешные люди и все будем в огне
гореть.
Река Каменка делала красивое колено к Желтой
горе, а за ней зубчатою стеной поднимался бесконечный лес, уходивший из глаз.
— Таисья, а где круг? — спрашивала Нюрочка,
сгорая от нетерпения.
Когда на кругу выступили подростки, на балкон пришел Самойло Евтихыч, Анфиса Егоровна и Петр Елисеич. Мужчины были слегка навеселе, а у Самойла Евтихыча лицо
горело, как кумач.
Этот последний служил предметом общей зависти, как самый лучший: к
горе выдавался такой ловкий мысок, почти кругом обойденный р.
— Теперь, этово-тово, ежели рассудить, какая здесь земля, старички? — говорил Тит. — Тут тебе покос, а тут
гора… камень… Только вот по реке сколько местов угодных и найдется. Дальше — народу больше, а, этово-тово, в земле будет умаление. Это я насчет покосу, старички…
Над головой синее-синее небо, где-то точно под землей ворчит бойкая Сойга, дальше зубчатою синею стеной обступили
горы, между покосами лесные гривки и островки.
Сколько
горя было принято от одних кержаков, особенно в первое время.
— Все кончено… — повторял упрямый старик, удрученный крепостным
горем. — Да… И ничего не будет! Всем этим подлецам теперь плати… за все плати… а что же Устюжанинову останется?
— Молчать! — завизжал неистовый старик и даже привскочил на месте. — Я все знаю!.. Родной брат на Самосадке смутьянит, а ты ему помогаешь… Может, и мочеган ты не подучал переселяться?.. Знаю, все знаю… в порошок изотру… всех законопачу в
гору, а тебя первым… вышибу дурь из головы… Ежели мочегане уйдут, кто у тебя на фабрике будет работать? Ты подумал об этом… ты… ты…
— В
гору! — хрипел Лука Назарыч, сам не понимая, что говорит.
— В
гору!.. — ослабевшим голосом шептал Лука Назарыч, закрывая глаза от охватившей его усталости.
Прошел и успеньев день. Заводские служащие, отдыхавшие летом, заняли свои места в конторе, как всегда, — им было увеличено жалованье, как мастерам и лесообъездчикам. За контору никто и не опасался, потому что служащим, поколениями выраставшим при заводском деле и не знавшим ничего другого, некуда было и деваться, кроме своей конторы. Вся разница теперь была в том, что они были вольные и никакой Лука Назарыч не мог послать их в «
гору». Все смотрели на фабрику, что скажет фабрика.
Отсюда видна была и церковь, и фабрика, и господский дом, и базар, и мочеганские избушки, и поднимавшаяся за ними синева невысоких
гор.
— С кем? — коротко спросила Таисья, не отвечая ни одним движением на ползавшее у ее ног девичье
горе.
Цитаты из русской классики со словом «горе»
С полгода по смерти Обломова жила она с Анисьей и Захаром в дому, убиваясь
горем. Она проторила тропинку к могиле мужа и выплакала все глаза, почти ничего не ела, не пила, питалась только чаем и часто по ночам не смыкала глаз и истомилась совсем. Она никогда никому не жаловалась и, кажется, чем более отодвигалась от минуты разлуки, тем больше уходила в себя, в свою печаль, и замыкалась от всех, даже от Анисьи. Никто не знал, каково у ней на душе.
И он, отвернувшись от шурина, так чтобы тот не мог видеть его, сел на стул у окна. Ему было горько, ему было стыдно; но вместе с этим
горем и стыдом он испытывал радость и умиление пред высотой своего смирения.
«Вчера, — пишет она, — была у меня Эмилия, вот что она сказала: „Если б я услышала, что ты умерла, я бы с радостью перекрестилась и поблагодарила бы бога“. Она права во многом, но не совсем, душа ее, живущая одним
горем, поняла вполне страдания моей души, но блаженство, которым наполняет ее любовь, едва ли ей доступно».
Ребенок, пососав несколько дней материнское молоко, отравленное материнским
горем, зачах, покорчился и умер. Мария Райнер целые годы неутешно горевала о своем некрещеном ребенке и оставалась бездетною. Только весною 1840 года она сказала мужу: «Бог услышал мою молитву: я не одна».
Старухи несли в мельничный флигелек бесконечные рассказы о пережитой ими муке мученической вместе с тысячами своих старушечьих недугов, зол и безысходного
горя, которому одно лекарство — могила.
Ассоциации к слову «горе»
Предложения со словом «горе»
- По мере приближения к вершине горы склон становился всё круче.
- Она медленно повернулась на камне и неторопливо зашагала вверх по тропинке, где навстречу ей по пологому склону горы спускался высокий лес.
- Окружающая природа была сурово-величественна. Сосновые леса на вершинах высоких гор казались просто вереском. Пошёл снег, подул резкий, холодный ветер.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «горе»
Значение слова «горе»
ГО́РЕ, -я, ср. 1. Душевное страдание, глубокая печаль, скорбь. Неутешное горе. Убитый горем. Делить горе и радость.
ГОРЕ́, нареч. Книжн. устар. Ввысь, к небу. Возвести очи горе. Воздеть руки горе. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ГОРЕ
Афоризмы русских писателей со словом «горе»
- Есть горе души одинокой,
Есть горе друзей и родни.
Живет оно в сердце до срока
Хотя бы и долгие дни.
- Горе тому, кто пишет от скуки! Счастлив тот, кто пишет потому, что чувствует.
- Радость приходит, уходит,
Легкая, словно вздох.
Горе, как черная птица,
в сердце свивает гнездо.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно