Неточные совпадения
Сама
по себе Матрешка была самая обыкновенная, всегда грязная горничная, с порядочно измятым глупым
лицом и большими темными подглазницами под бойкими карими глазами; ветхое ситцевое платье всегда было ей не впору и сильно стесняло могучие юные формы.
В эти минуты одиночества, когда Привалов насильно усаживал себя за какую-нибудь книгу или за вычисления
по каким-нибудь планам, он
по десяти раз перебирал в своей памяти все, в чем действующим
лицом являлась Надежда Васильевна.
Привалов, пока Заплатина успела немного прийти в себя, уже проходил на половину Марьи Степановны.
По дороге мелькнуло улыбнувшееся
лицо Даши, а затем показалась Верочка. Она была в простеньком ситцевом платье и сильно смутилась.
Лепешкин приложил свое вспотевшее, оплывшее
лицо к ручке Аллы, поздоровался с дядюшкой, хлопнув его своей пятерней
по коленку, и проговорил, грузно опускаясь в кресло...
— Уж не ври, пожалуйста, — с улыбкой заметила старушка и посмотрела на Привалова прищуренными глазами; она хотела
по выражению его
лица угадать произведенное на него Антонидой Ивановной впечатление. «Врет», — решила она про себя, когда Привалов улыбнулся.
Антонида Ивановна,
по мнению Бахаревой, была первой красавицей в Узле, и она часто говорила, покачивая головой: «Всем взяла эта Антонида Ивановна, и полнотой, и
лицом, и выходкой!» При этом Марья Степановна каждый раз с коротким вздохом вспоминала, что «вот у Нади, для настоящей женщины, полноты недостает, а у Верочки кожа смуглая и волосы на руках, как у мужчины».
При каждой улыбке эти морщины лучами разбегались
по всему
лицу.
От расплывшейся
по его
лицу улыбки глаза совсем исчезли, и он делал короткие движения своей пухлой пятерней каждый раз, когда к нему обращалась Ляховская.
Ляховский сделал кислое
лицо и как-то по-жидовски расставил руки.
В сдержанном выражении
лиц, в уверенных взглядах Надежда Васильевна, как
по книге, читала совершавшуюся перед ней тяжелую борьбу.
В это время Половодов вернулся, и
по его
лицу можно было заметить, что он очень доволен, что сбыл жену с рук.
Около Данилушки собрался целый круг любопытных, из которых прежде всего выделялась массивная фигура Лепешкина, а потом несколько степенных
лиц неопределенных профессий.
По костюмам можно было заметить, что это все был народ зажиточный, откормленный, с легким купеческим оттенком.
Привалов вздохнул свободнее, когда вышел наконец из буфета. В соседней комнате через отворенную дверь видны были зеленые столы с игроками. Привалов заметил Ивана Яковлича, который сдавал карты. Напротив него сидел знаменитый Ломтев, крепкий и красивый старик с длинной седой бородой, и какой-то господин с зеленым
лицом и взъерошенными волосами.
По бледному
лицу Ивана Яковлича и
по крупным каплям пота, которые выступали на его выпуклом облизанном лбу, можно было заключить, что шла очень серьезная игра.
— Да… — проговорил Лоскутов, и тень замешательства скользнула
по его
лицу.
Когда он проходил
по одной из боковых комнат, его догнал Ляховский с искаженным
лицом и остановившимся взглядом.
Пользуясь хорошим расположением хозяина, Бахарев заметил, что он желал бы переговорить о деле,
по которому приехал. При одном слове «дело» Ляховский весь изменился, точно его ударили палкой
по голове. Даже жалко было смотреть на него, — так он съежился в своем кресле, так глупо моргал глазами и сделал такое глупое птичье
лицо.
Привалов переживал медовый месяц своего незаконного счастья. Собственно говоря, он плыл
по течению, которое с первого момента закружило его и понесло вперед властной пенившейся волной. Когда он ночью вышел из половодовского дома в достопамятный день бала, унося на
лице следы безумных поцелуев Антониды Ивановны, совесть проснулась в нем и внутренний голос сказал: «Ведь ты не любишь эту женщину, которая сейчас осыпала тебя своими ласками…»
По выражению ее
лица нельзя было угадать, что она думает в настоящую минуту.
По лестнице в это время поднимались Половодовы. Привалов видел, как они остановились в дверях танцевальной залы, где их окружила целая толпа знакомых мужчин и женщин; Антонида Ивановна улыбалась направо и налево, отыскивая глазами Привалова. Когда оркестр заиграл вальс, Половодов сделал несколько туров с женой, потом сдал ее с рук на руки какому-то кавалеру, а сам, вытирая
лицо платком, побрел в буфет. Заметив Привалова, он широко расставил свои длинные ноги и поднял в знак удивления плечи.
Это он видел
по ее темным глазам,
по недовольному
лицу,
по необыкновенной раздражительности.
Ляховский отодвинул в сторону свой последний проект против компании «Пуцилло-Маляхинский» и приготовился слушать; он даже вытащил вату, которой закладывал себе уши в последнее время. Привалов передал все, что узнал от Бахарева о конкурсе и назначении нового управителя в Шатровские заводы. Ляховский слушал его внимательно, и
по мере рассказа его
лицо вытягивалось все длиннее и длиннее, и на лбу выступил холодный пот.
Были тут игроки, как он, от нечего делать; были игроки, которые появлялись в клубе периодически, чтобы спустить месячное жалованье; были игроки, которые играли с серьезными надутыми
лицами, точно совершая таинство; были игроки-шутники, игроки-забулдыги; игроки, с которыми играли только из снисхождения, когда других не было; были, наконец, игроки
по профессии, великие специалисты, чародеи и магики.
«Спинджак» опять выиграл, вытер
лицо платком и отошел к закуске. Косоглазый купец занял его место и начал проигрывать карту за картой; каждый раз, вынимая деньги, он стучал козонками
по столу и тяжело пыхтел. В гостиной послышался громкий голос и сиплый смех; через минуту из-за портьеры показалась громадная голова Данилушки. За ним в комнату вошла Катерина Ивановна под руку с Лепешкиным.
Она показалась Привалову и выше и полнее. Но
лицо оставалось таким же, с оттенком той строгой красоты, которая смягчалась только бахаревской улыбкой. Серые глаза смотрели мягче и немного грустно, точно в их глубине залегла какая-то тень. Держала она себя по-прежнему просто, по-дружески, с той откровенностью, какая обезоруживает всякий дурной помысел, всякое дурное желание.
Он очертил всех действующих
лиц этой сложной истории, свою домашнюю обстановку и свое постепенное падение, быстрое
по внешности, но вполне последовательное
по внутреннему содержанию.
По деревянному тротуару действительно шел Лоскутов. Привалов не узнал его в первую минуту, хотя
по внешности он мало изменился. В этой характерной фигуре теперь сказывалось какое-то глубокое душевное перерождение; это было заметно
по рассеянному выражению
лица и особенно
по глазам, потерявшим свою магическую притягательную силу. Привалова Лоскутов узнал не вдруг и долго пристально всматривался в него, пока проговорил...
Неточные совпадения
Недурной наружности, в партикулярном платье, ходит этак
по комнате, и в
лице этакое рассуждение… физиономия… поступки, и здесь (вертит рукою около лба)много, много всего.
По правую сторону его жена и дочь с устремившимся к нему движеньем всего тела; за ними почтмейстер, превратившийся в вопросительный знак, обращенный к зрителям; за ним Лука Лукич, потерявшийся самым невинным образом; за ним, у самого края сцены, три дамы, гостьи, прислонившиеся одна к другой с самым сатирическим выраженьем
лица, относящимся прямо к семейству городничего.
Гаврило Афанасьевич // Из тарантаса выпрыгнул, // К крестьянам подошел: // Как лекарь, руку каждому // Пощупал, в
лица глянул им, // Схватился за бока // И покатился со смеху… // «Ха-ха! ха-ха! ха-ха! ха-ха!» // Здоровый смех помещичий //
По утреннему воздуху // Раскатываться стал…
«Оставь мне, Господи, // Болезнь мою почетную, //
По ней я дворянин!» // Не вашей подлой хворостью, // Не хрипотой, не грыжею — // Болезнью благородною, // Какая только водится // У первых
лиц в империи, // Я болен, мужичье!
Дворовый, что у барина // Стоял за стулом с веткою, // Вдруг всхлипнул! Слезы катятся //
По старому
лицу. // «Помолимся же Господу // За долголетье барина!» — // Сказал холуй чувствительный // И стал креститься дряхлою, // Дрожащею рукой. // Гвардейцы черноусые // Кисленько как-то глянули // На верного слугу; // Однако — делать нечего! — // Фуражки сняли, крестятся. // Перекрестились барыни. // Перекрестилась нянюшка, // Перекрестился Клим…