— Если бы не доктор, мы давно рассорились бы с тобой, — говорила Привалову Зося. — И прескучная, должно быть, эта милая обязанность улаживать в
качестве друга дома разные семейные дрязги!..
Неточные совпадения
Дядюшка Оскар Филипыч принадлежал к тому типу молодящихся старичков, которые постоянно улыбаются самым сладким образом, ходят маленькими шажками, в
качестве старых холостяков любят дамское общество и непременно имеют какую-нибудь странность: один боится мышей,
другой не выносит каких-нибудь духов, третий целую жизнь подбирает коллекцию тросточек разных исторических эпох и т. д.
Зато дом Веревкиных представлял все удобства, каких только можно было пожелать: Иван Яковлич играл эту зиму очень счастливо и поэтому почти совсем не показывался домой, Nicolas уехал, Алла была вполне воспитанная барышня и в
качестве таковой смотрела на Привалова совсем невинными глазами, как на
друга дома, не больше.
Наступила тяжелая пауза. Катерина Ивановна, видимо, стеснялась; Привалову вдруг сделалось жаль этой красивой девушки, вырванной из семьи в
качестве жертвы общественного темперамента. «Ведь она человек, такой же человек, как все
другие, — подумал Привалов, невольно любуясь смутившейся красавицей. — Чем же хуже нас? Ее толкнула на эту дорогу нужда, а мы…» Катерина Ивановна поймала этот взгляд и как-то болезненно выпрямилась, бросив на Привалова нахальный, вызывающий взгляд.
В
качестве свидетелей фигурировали все свои люди, и в числе
других братья Приваловы, которые еще раз привлекли на себя общее внимание.
Обе дамы немедленно решились войти в сношения с Лебедевым, тоже бывшим в волнении, в
качестве друга своего жильца и в качестве хозяина квартиры.
Это был действительно ребенок в сорок лет, экспансивный в высшей степени, всегда веселый, предполагавший всех людей ангелами, обвинявший себя в чужих недостатках и преувеличивавший добрые
качества других до крайности, даже предполагавший их там, где их быть не могло.
В доме такой был обычай, что Марья Николаевна, в
качестве друга княгини, всегда должна была присутствовать в числе гостей и к тому же непременно занимать одно из ближайших к хозяйке мест.
В
качестве друга я журил его, зачем он много пьет, зачем живет не по средствам и делает долги, зачем ничего не делает и не читает, зачем он так мало культурен и мало знает, — и в ответ на все мои вопросы он горько улыбался, вздыхал и говорил: «Я неудачник, лишний человек», или: «Что вы хотите, батенька, от нас, осколков крепостничества?», или «Мы вырождаемся…» Или начинал нести длинную галиматью об Онегине, Печорине, байроновском Каине, Базарове, про которых говорил: «Это наши отцы по плоти и духу».
— Как жаль, что вы проскучаете с нами, не застав никого из наших гостей; но позвольте считать вас в
качестве друга Алексея Федоровича, за близкого нам человека. Мы ждем на днях приезда родных на продолжительное время и надеемся, что близкое соседство доставит вам возможность радовать нас своими посещениями. Уж как наши барышни-то будут рады!
Неточные совпадения
Они чувствовали себя счастливыми и довольными и в этом
качестве не хотели препятствовать счастию и довольству
других.
Для Константина народ был только главный участник в общем труде, и, несмотря на всё уважение и какую-то кровную любовь к мужику, всосанную им, как он сам говорил, вероятно с молоком бабы-кормилицы, он, как участник с ним в общем деле, иногда приходивший в восхищенье от силы, кротости, справедливости этих людей, очень часто, когда в общем деле требовались
другие качества, приходил в озлобление на народ за его беспечность, неряшливость, пьянство, ложь.
Было самое спешное рабочее время, когда во всем народе проявляется такое необыкновенное напряжение самопожертвования в труде, какое не проявляется ни в каких
других условиях жизни и которое высоко ценимо бы было, если бы люди, проявляющие эти
качества, сами ценили бы их, если б оно не повторялось каждый год и если бы последствия этого напряжения не были так просты.
До сих пор все дамы как-то мало говорили о Чичикове, отдавая, впрочем, ему полную справедливость в приятности светского обращения; но с тех пор как пронеслись слухи об его миллионстве, отыскались и
другие качества.
Реестр Собакевича поражал необыкновенною полнотою и обстоятельностию, ни одно из
качеств мужика не было пропущено; об одном было сказано: «хороший столяр», к
другому приписано: «дело смыслит и хмельного не берет».