Неточные совпадения
— А
не сказывала тебе твоя-то Марфа Тимофеевна, как из острога ее
водили в пьяную контору к смотрителю Антону Лазаричу?
— Ну-ну,
не ври, коли
не умеешь! — оборвал его Мыльников. — Небось в гости к богоданному зятю поехал?.. Ха-ха!.. Эх вы, раздуй вас горой:
завели зятя. Только родню срамите… А что, дорогой тестюшка каково прыгает?..
— Молчи, Марья! — окликнула ее мать. — Ты бы вот
завела своего мужика да и мудрила над ним…
Не больно-то много ноне с зятя возьмешь, а наш Прокопий воды
не замутит.
— Пора мне и свой угол
завести, — продолжал Яша. — Вот по весне выйдет на волю Кедровская дача, так надо
не упустить случая… Все кинутся туда, ну и мы сговорились.
Но что поделаешь, когда и тут приходилось только
сводить концы с концами, потому что компания требовала только дивидендов и больше ничего знать
не хотела, да и главная сила Балчуговских промыслов заключалась
не в жильном золоте, а в россыпном.
— Вот что я тебе скажу, Родион Потапыч, — заговорила старуха серьезно, — я к тебе за делом… Ты это что надумал-то?
Не похвалю твою Феню, а тебя-то вдвое. Девичья-то совесть известная: до порога, а ты с чего проклинать вздумал?.. Ну пожурил, постращал,
отвел душу — и довольно…
— Нет, мы этим
не занимаемся, — продолжал
отводить глаза отпетый городской человек. — Я по своим делам…
Простые рабочие,
не владевшие даром «словесности», как Мыльников, довольствовались пока тем, что забирали у городских охотников задатки и записывались зараз в несколько разведочных партий, а деньги, конечно, пропивали в кабаке тут же. Никто
не думал о том, чтобы
завести новую одежду или сапоги. Все надежды возлагались на будущее, а в частности на Кедровскую дачу.
Баушка Лукерья
не задерживала гостя, потому что догадалась, чего он боится, именно встречи с Петром Васильичем и Кишкиным. Она
проводила его за ворота.
Андрей Федотыч был добродушный и веселый человек и любил пошутить, вызывая скрытую зависть Кишкина: хорошо шутить, когда в банке тысяч пятьдесят лежит. Старший брат, Илья Федотыч, наоборот, был очень мрачный субъект и
не любил болтать напрасно. Он являлся главной силой, как старый делец, знавший все ходы и выходы сложного горного хозяйства. Кишкина он принимал всегда сухо, но на этот раз
отвел его в соседнюю комнату и строго спросил...
— Сапоги со скрипом
завел, пуховую шляпу — так петухом и расхаживает. Я как-то была, так он на меня, мамынька, и глядеть
не хочет. А с баушкой Лукерьей у них из-за денег дело до драки доходит: та себе тянет, а Петр Васильич себе. Фенька, конечно, круглая дура, потому что все им отдает…
Не успели
проводить Яшу на промысла, как накатилась новая беда. Раз вечером кто-то осторожно постучал в окно. Устинья Марковна выглянула в окно и даже ахнула: перед воротами стояла чья-то «долгушка», заложенная парой, а под окном расхаживал Мыльников с кнутиком.
— Нет,
не могу… — решил Карачунский после короткой паузы. —
Отвести тебе деляночку — и другим тоже надо
отводить.
Но Петр Васильич
не ограничился этой неудачной попыткой. Махнув рукой на самого Мыльникова, он обратил внимание на его сотрудников. Яшка Малый был ближе других, да глуп, Прокопий, пожалуй, и поумнее, да трус — только телята его
не лижут… Оставался один Семеныч, который был чужим человеком. Петр Васильич зазвал его как-то в воскресенье к себе, велел Марье поставить самовар, купил наливки и
завел тихие любовные речи.
Марья вышла с большой неохотой, а Петр Васильич подвинулся еще ближе к гостю, налил ему еще наливки и
завел сладкую речь о глупости Мыльникова, который «портит товар». Когда машинист понял, в какую сторону гнул свою речь тароватый хозяин, то отрицательно покачал головой. Ничего нельзя поделать. Мыльников, конечно, глуп, а все-таки никого в дудку
не пускает: либо сам спускается, либо посылает Оксю.
— Умненько я сделал, баушка? Комар носу
не подточит… Всех
отвел и остался один, сам большой — сам маленький.
Жаловались на притеснение конторы,
не хотевшей
отводить новых делянок, задерживавшей протолчку добытого старателями золотоносного кварца, выдачу денег и т. д.
Кожин сам отворил и
провел гостя
не в избу, а в огород, где под березой, на самом берегу озера, устроена была небольшая беседка. Мыльников даже обомлел, когда Кожин без всяких разговоров вытащил из кармана бутылку с водкой. Вот это называется ударить человека прямо между глаз… Да и место очень уж было хорошее. Берег спускался крутым откосом, а за ним расстилалось озеро, горевшее на солнце, как расплавленное. У самой воды стояла каменная кожевня, в которой летом работы было совсем мало.
Во всей этой истории
не принимал участия один Ганька, чувствовавший себя как дворовая собака, попавшая в волчью стаю. Загорелые и оборванные старатели походили на настоящих разбойников и почти
не глядели на него. Петр Васильич несколько раз ободрял его, подмигивая своим единственным оком. Когда волнение улеглось, Петр Васильич
отвел Матюшку в сторону и заговорил...
Родион Потапыч, против обыкновения, засиделся у баушки Лукерьи. Это даже удивило старуху:
не таковский человек, чтобы задарма время
проводить.
Старики разговорились про старину и на время забыли про настоящее, чреватое непонятными для них интересами, заботами и пакостями. Теперь только поняла баушка Лукерья, зачем приходил Родион Потапыч: тошно ему, а
отвести душу
не с кем.
— Смотри,
не пообидел бы кто-нибудь дорогой, — говорил Семеныч,
провожая жену, — бродяги в лесу шляются…
— Дедушка, голубчик, тошно мне, а силы своей
не хватает…
Отвези ты меня к следователю в город. Мое дело…
Неточные совпадения
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа
завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и
не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Городничий (бьет себя по лбу).Как я — нет, как я, старый дурак? Выжил, глупый баран, из ума!.. Тридцать лет живу на службе; ни один купец, ни подрядчик
не мог
провести; мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду. Трех губернаторов обманул!.. Что губернаторов! (махнул рукой)нечего и говорить про губернаторов…
Хлестаков. Да, совсем темно. Хозяин
завел обыкновение
не отпускать свечей. Иногда что-нибудь хочется сделать, почитать или придет фантазия сочинить что-нибудь, —
не могу: темно, темно.
Я даже думаю (берет его под руку и
отводит в сторону),я даже думаю,
не было ли на меня какого-нибудь доноса.
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? даже вспотел. Кажется, они вчера мне подсунули чего-то за завтраком: в голове до сих пор стучит. Здесь, как я вижу, можно с приятностию
проводить время. Я люблю радушие, и мне, признаюсь, больше нравится, если мне угождают от чистого сердца, а
не то чтобы из интереса. А дочка городничего очень недурна, да и матушка такая, что еще можно бы… Нет, я
не знаю, а мне, право, нравится такая жизнь.