Неточные совпадения
Затем добывалась самая «жилка», то есть
куски проржавевшего кварца с вкрапленным в него
золотом.
Никто не знал только одного: Окся каждый раз выносила из дудки
куски кварца с
золотом, завернутые в разном тряпье, а потом прятала их в дедушкиной конторке, — безопаснее места не могло и быть. Она проделывала всю операцию с ловкостью обезьяны и бесстрастным спокойствием лунатика.
Когда взрыв был произведен и Родион Потапыч взглянул на обвалившиеся
куски камня, то даже отшатнулся, точно от наваждения. Взрывом была обнажена прекрасная жила толщиной в полтора аршина, а в проржавевшем кварце
золотыми слезами блестел драгоценный металл.
Матюшка опять молчал, а у Родиона Потапыча блестели слезы на глазах. Это было его последнее
золото… Выломав несколько
кусков получше, старик велел забойщикам подняться наверх, а западню в шахту запер на замок собственноручно… Оно меньше греха.
Приехал любоваться Рублихой и сам горный секретарь Илья Федотыч. Спустился в шахту, отломил на память
кусок кварцу с
золотом и милостиво потрепал старого штейгера по плечу.
Около этого времени, как рассказывают, из склепа взято было все до последней пуговицы,
куски золотого позумента и даже сняты полуистлевшие туфли Потемкина.
Неточные совпадения
Остаток вечера он провел в мыслях об этой женщине, а когда они прерывались, память показывала темное, острое лицо Варвары, с плотно закрытыми глазами, с кривой улыбочкой на губах, — неплотно сомкнутые с правой стороны, они открывали три неприятно белых зуба, с
золотой коронкой на резце. Показывала пустынный
кусок кладбища, одетый толстым слоем снега, кучи комьев рыжей земли, две неподвижные фигуры над могилой, только что зарытой.
— Смотрите, — указывал он на транспарант,
золотые слова которого: «Да будет легок твой путь к славе и счастью России», заканчивались
куском вывески с такими же
золотыми словами: «и К°».
— Как не желать? но не очень. Мне почти ничего не надо, ни рубля сверх. Я в
золотом платье и я как есть — это все равно;
золотое платье ничего не прибавит Васину.
Куски не соблазняют меня: могут ли места или почести стоить того места, которого я стою?
После обеда адмирал подал Кавадзи
золотые часы; «к цепочке, которую вам сейчас подарили», — добавил он. Кавадзи был в восторге: он еще и в заседаниях как будто напрашивался на такой подарок и все показывал свои толстые, неуклюжие серебряные часы, каких у нас не найдешь теперь даже у деревенского дьячка. Тсутсую подарили часы поменьше, тоже
золотые, и два
куска шелковой материи. Прочим двум по
куску материи.
Я сидел долго-долго, наблюдая, как он скоблит рашпилем
кусок меди, зажатый в тиски; на картон под тисками падают
золотые крупинки опилок. Вот он собрал их в горсть, высыпал в толстую чашку, прибавил к ним из баночки пыли, белой, как соль, облил чем-то из темной бутылки, — в чашке зашипело, задымилось, едкий запах бросился в нос мне, я закашлялся, замотал головою, а он, колдун, хвастливо спросил: