Неточные совпадения
— Да, совсем в
худых душах… [То есть при смерти. (Примеч. Д. Н. Мамина-Сибиряка.)] Того гляди, душу Богу отдаст. Кашель его одолел.
Старухи пользуют чем-то, да только легче все нет.
— Я тебе покажу, подлец, спокойно… У!.. стракулист поганый!.. Думаешь, я на тебя суда не найду? Не-ет, найду!.. Последнюю рубаху просужу, а тебя добуду… Спокойно!.. Да я… А-ах, Владимир Петрович, Владимир Петрович!.. Где у тебя крест-то?.. Ведь ты всю семью по миру пустил… всех… Теперь ведь глаз нельзя никуда показать… срам!..
Старуху и ту по миру пустил…
Хуже ты разбойника и душегубца, потому что тот хоть разом живота решит и шабаш, а ты… а-ах, Владимир Петрович, Владимир Петрович!
Владимир Сергеич попросил Ипатова познакомить его с Егором Капитонычем. Между ними завязался разговор, Марья Павловна не принимала в нем участия; к ней подсел Иван Ильич, да и тот сказал ей всего слова два; девочки подошли к нему и начали что-то шёпотом рассказывать… Вошла ключница,
худая старуха, повязанная темным платком, и объявила, что обед готов. Все отправились в столовую.
Сама хозяйка — высокая,
худая старуха, лет около шестидесяти, с белыми, как лунь, волосами, причудливые букли которых спускались на виски из-под никогда не покидавшего голову Ольги Николаевны черного кружевного чепца с желтыми муаровыми лентами, одетая всегда в темного цвета платье из легкой или тяжелой материи, смотря по сезону — производила впечатление добродушной и сердечной московской аристократки, тип, сохранившийся в сановных старушках Белокаменной и до сего дня.
Неточные совпадения
Ну, разумеется, что я убил
старуху, — это я
худо сделал… ну и довольно!
— У меня нашлись общие знакомые с
старухой Премировой. Славная старушка. Но ее племянница — ужасна! Она всегда такая грубая и мрачная? Она не говорит, а стреляет из
плохого ружья. Ах, я забыла: она дала мне письмо для тебя.
Из избы выскочили в рубашонках две девочки. Пригнувшись и сняв шляпу, Нехлюдов вошел в сени и в пахнувшую кислой едой грязную и тесную, занятую двумя станами избу. В избе у печи стояла
старуха с засученными рукавами
худых жилистых загорелых рук.
— А я тебе вот что скажу, — говорил Виктор Васильич, помещаясь в пролетке бочком, — если хочешь угодить маменьке, заходи попросту, без затей, вечерком… Понимаешь — по семейному делу. Мамынька-то любит в преферанс сыграть, ну, ты и предложи свои услуги.
Старуха без ума тебя любит и даже
похудела за эти дни.
Иногда злая
старуха слезала с печи, вызывала из сеней дворовую собаку, приговаривая: «Сюды, сюды, собачка!» — и била ее по
худой спине кочергой или становилась под навес и «лаялась», как выражался Хорь, со всеми проходящими.