Неточные совпадения
— Рассказывай все… все, как было… — глухо шептала Татьяна Власьевна, делая усилие подняться
на своей
подушке и опять
падая на нее. — Нет… не надо… я знаю все… змея Аленка… она, она, она… Ох, Господи Исусе Христе! Феня, голубка, лучше я… сама тебе все расскажу… все… как
на духу…
Вскочив с постели, Татьяна Власьевна бросилась к Нюше, но та
спала ровным, спокойным сном, раскинув руки
на подушке; старуха торопливо принялась крестить внучку, но в это время подозрительный звук повторился.
Потом она приподнялась, моя голубушка, сделала вот так ручки и вдруг заговорила, да таким голосом, что я и вспомнить не могу: «Матерь божия, не оставь их!..» Тут уж боль подступила ей под самое сердце, по глазам видно было, что ужасно мучилась бедняжка;
упала на подушки, ухватилась зубами за простыню; а слезы-то, мой батюшка, так и текут.
— Эй, Васюк, вставай! — будил Груздев мальчика лет десяти, который
спал на подушках в экипаже счастливым детским сном. — Пора, брат, а то я уеду один…
Она не закрывала лица, слезы у нее капали на грудь и на руки, и выражение было скорбное. Она
упала на подушку и дала волю слезам, вздрагивая всем телом и всхлипывая.
— Вот прекрасно — с какими чувствами! Не прикажете ли все сидеть да плакать? Подите вон: видеть вас не могу! Наказал меня бог, по милости папеньки. Наденька теперь, я думаю, уж совсем оделась. — При этих словах Юлия снова залилась слезами и
упала на подушку дивана.
Неточные совпадения
Он
спал на голой земле и только в сильные морозы позволял себе укрыться
на пожарном сеновале; вместо
подушки клал под головы́ камень; вставал с зарею, надевал вицмундир и тотчас же бил в барабан; курил махорку до такой степени вонючую, что даже полицейские солдаты и те краснели, когда до обоняния их доходил запах ее; ел лошадиное мясо и свободно пережевывал воловьи жилы.
Татьяна, по совету няни // Сбираясь ночью ворожить, // Тихонько приказала в бане //
На два прибора стол накрыть; // Но стало страшно вдруг Татьяне… // И я — при мысли о Светлане // Мне стало страшно — так и быть… // С Татьяной нам не ворожить. // Татьяна поясок шелковый // Сняла, разделась и в постель // Легла. Над нею вьется Лель, // А под
подушкою пуховой // Девичье зеркало лежит. // Утихло всё. Татьяна
спит.
Бессильно
упала она
на постель, лицом в
подушки.
Часто он
спал на ней так, как был, не раздеваясь, без простыни, покрываясь своим старым, ветхим студенческим пальто и с одною маленькою
подушкой в головах, под которую подкладывал все, что имел белья, чистого и заношенного, чтобы было повыше изголовье.
— Я не могу слышать равнодушно, когда
нападают на женщин, — продолжала Евдоксия. — Это ужасно, ужасно. Вместо того чтобы
нападать на них, прочтите лучше книгу Мишле «De l’amour». [О любви (фр.).] Это чудо! Господа, будемте говорить о любви, — прибавила Евдоксия, томно уронив руку
на смятую
подушку дивана.