Неточные совпадения
— Ведь пятнадцать лет ее берег, Гордей Евстратыч… да… пуще глазу своего берег… Ну, да что об этом толковать!.. Вот что я тебе скажу… Человека я порешил… штегеря, давно это было… Вот он, штегерь-то, и стоит теперь над моей душой… да… думал отмолить, а тут смерть пришла… ну, я тебя и вспомнил… Видел жилку? Но богачество… озолочу тебя,
только по гроб своей жизни отмаливай мой грех… и старуху свою заставь… в скиты
посылай…
Тоже и Кондрат Гаврилыч Савин уважительный человек, а про старуху Матрену Ильинишну и говорить нечего: с преосвященным владыкой в третьем годе как
пошла отчитывать по Писанию,
только нá, слушай.
—
Слава богу, отец Крискент,
слава богу… Скромная да тихая, воды не замутит,
только, кажется, ленивенькая, Христос с ней, Богородица… Ну, да обойдется помаленьку. Ариша, та уж очень бойка была, а тоже уходилась, как Степушку Бог
послал.
Слава белоглинских красавиц-староверок гремела далеко, и гремела недаром: невесты были на подбор — высокие, белые, толстые, глазастые, как те племенные телки, которые «
идут только на охотника».
Маркушка, добывая золото, сделал небольшой забой, то есть боковую шахту; но, очевидно, работа здесь
шла только между прочим, тайком от других старателей, с одним кайлом в руках, как мыши выгрызают в погребах ковриги хлеба.
Но ведь это был
только первый месяц, а затем
пойдет чистый доход.
Савины и Колобовы были обижены тем, что Гордей Евстратыч возгордился и не
только не хотел посоветоваться с ними о таком важном деле, а даже за деньгами
пошел к Пятову.
Только попади денежки в руки — и
пошел чертить.
Сваты посидели, поболтали и
пошли ни с чем, потому что первых сватов засылают
только на разведки, почему их и называют пустосватами.
Поэтому, когда Татьяна Власьевна
послала Аришу на другой день после разговора с сыном в его горницу, та из лица выступила: Гордей Евстратыч
только что приехал от Шабалина и был особенно розовый сегодня.
— Ох,
только бы не избаловать, милушка. Дело-то еще больно молодое, хоть и Аришу взять… Возмечтает, пожалуй, и старших не будет уважать. Нынче вон какой безголовый народ
пошел, не к нам будь сказано! А ты, милушка, никак бороду-то себе подкорнал на ярмарке?
— Задумывается он все, отец Крискент… А о чем ему думать?
Слава богу, всего, кажется, вдоволь, и
только жить да радоваться нужно… Конечно, обнесли напраслиной внучков моих, про Гордея Евстратыча болтают разное, совсем неподобное…
— Гордей Евстратыч собирается себе дом строить, — рассказывала Татьяна Власьевна, — да все еще ждет, как жилка
пойдет. Сначала-то он старый-то, в котором теперь живем, хотел поправлять,
только подумал-подумал и оставил. Не поправить его по-настоящему, отец Крискент. Да и то сказать, ведь сыновья женатые, детки у них; того и гляди, тесно покажется — вот он и думает новый домик поставить.
— А я
только хотела
идти к вам, отец Крискент, — заговорила Татьяна Власьевна, когда они остались с глазу на глаз.
Вообще все
шло как по маслу, и
только в общем довольстве не принимал никакого участия один Зотушка, который в самый момент примирения Гордея Евстратыча с Нилом Поликарпычем перебрался совсем из пятовского дома под крылышко Агнеи Герасимовны, где и проживал все время.
Но Савины и Колобовы думали несколько иначе и даже
послали на о. Крискента два доноса — один преосвященному, а другой в консисторию, находя выборы нового старосты неправильными. Узнав об этом, о. Крискент не
только не смутился, но выказал большую твердость духа и полную готовность претерпеть в борьбе с разделительными силами, волновавшими теперь его словесное стадо.
— Ну, так я попрямее тебе скажу: жены Гордею Евстратычу недостает!.. Кабы была у него молодая жена, все
шло бы как по маслу… Я и невесту себе присмотрел,
только вот с тобой все хотел переговорить. Все сумлевался: может, думаю, стар для нее покажусь… А уж как она мне по сердцу пришлась!.. Эх, на руках бы ее носил… озолотил бы… В шелку да в бархате стал бы водить.
— Может, ты сумлеваешься насчет тятеньки? — спрашивал Гордей Евстратыч, стараясь по-своему объяснить раздумье Фени. — Так он не
пойдет супротив нас… Мы с ним старинные друзья-приятели… Эх, Феня, Феня!.. За одно твое словечко, всего за одно, да я бы, кажется, весь Белоглинский завод вверх ногами повернул… Ей-богу… Птичьего молока добуду,
только скажи… а?.. А уж как бы я тебя баловал да миловал… Э-эх!..
Порфир Порфирыч ничего не ответил на это, а
только повернулся и, пошатываясь,
пошел к двери. Татьяна Власьевна бросилась за ним и старалась удержать за фалды сюртука, о. Крискент загородил было двери, но был безмолвно устранен. Гордей Евстратыч догнал обиженного гостя уже на дворе; он
шел без шапки и верхнего пальто, как сидел за столом, и никому не отвечал ни слова.
— Это-то верно,
только необычное оно дело, Владимир Петрович… Даже как будто маненько претит: нечистая денежка
идет.
Только Гордей Евстратыч заикнется, а Владимир Петрович и
пошел писать, да ведь так все расскажет, что Гордей Евстратыч
только глазами захлопает: у него в голове читает, как по книге, да еще прибавит от себя всегда такое, что Гордей Евстратыч диву
только дается, как он сам-то раньше этого не догадался…
— Да, почесть, и разговору особенного не было, Татьяна Власьевна, — объяснили старухи, — а приехал да и обсказал все дело —
только и всего. «Чего, — говорит, — вы ссоритесь?» И
пошел и
пошел: и невесток приплел, и золото, и Марфу Петровну… Ну, обнаковенно всех на свежую воду и вывел, даже совестно нам стало. И чего это мы
только делили, Татьяна Власьевна? Легкое место сказать: два года… а?.. Диви бы хоть ссорились, а то
только и всего было, что Марфа Петровна переплескивала из дома в дом.
— Свои-то денежки я все ухлопал, — оправдывался Владимир Петрович, — теперь поневоле приходится тянуть вас… Потерпите, скоро барыши будем загребать. Это
только сначала расходов много, а там
пойдет совсем другое. Напустим мы холоду этому Жареному. Сам приезжал ко мне с отступными, и
только не плачет.
Гордей Евстратыч сначала не мог даже думать о таком унижении и готов был расколоться на несколько частей,
только бы не
идти к распроклятому «жидовину».
Одни с соболезнованием покачивали головами и жалели, что столько добра за бесценок
пойдет, а большинство думало
только о себе, облюбовывая что-нибудь подходящее.
Неточные совпадения
Анна Андреевна.
Пойдем, Машенька! я тебе скажу, что я заметила у гостя такое, что нам вдвоем
только можно сказать.
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как
пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног.
Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то…
Только увидите, что
идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Слуга. Вы изволили в первый день спросить обед, а на другой день
только закусили семги и потом
пошли всё в долг брать.
Разговаривает все на тонкой деликатности, что разве
только дворянству уступит;
пойдешь на Щукин — купцы тебе кричат: «Почтенный!»; на перевозе в лодке с чиновником сядешь; компании захотел — ступай в лавочку: там тебе кавалер расскажет про лагери и объявит, что всякая звезда значит на небе, так вот как на ладони все видишь.