Неточные совпадения
Оглянувшись, Брагин с сожалением посмотрел «за реку»,
то есть по
ту сторону пруда, где тянулась Старая Кедровская улица.
Взаимное раздражение мешало
сторонам понимать друг друга, и каждый думал только о
том, что он прав. «Старик-то Колобов, Самойло-то Микеич, вон какой голова, — рассуждала про себя Татьяна Власьевна.
— Так, так… Конечно, бывают случаи, Татьяна Власьевна, — мягко соглашался о. Крискент, расправляя свою бородку веером. — Человек предполагает — Бог располагает. Это уж не от нас, а свыше. Мы с своей
стороны должны претерпевать и претерпевать… Как сказал апостол: «Претерпевый до конца,
той спасен будет…» Именно!
— Мы этих на племя оставили, — шутили старики Колобовы и Савины, — а
то ростим-ростим девок, глядишь, всех и расхватали в разные
стороны… Этак, пожалуй, всю нашу белоглинскую природу переведут до конца!
Особенно хорош бывал Гордей Евстратыч по праздникам, когда являлся в свою единоверческую церковь, степенно клал установленный «начал» с подрушником в руках, потом раскланивался на обе
стороны, выдерживал всю длинную службу по ниточке и часто поправлял дьячков, когда
те что-нибудь хотели пропустить или просто забалтывались.
В их же доме проживала старая родственница с мужней
стороны, девица Марфа Петровна; эта особа давно потеряла всякую надежду на личное счастье, поэтому занималась исключительно чужими делами и в этом достигла замечательного искусства, так что попасть на ее острый язычок считалось в Белоглинском заводе большим несчастием вроде
того, если бы кого продернули в газетах.
Собственно,
стороны не давали отчета в своих чувствах, а пока довольствовались
тем, что им было хорошо вместе.
Ослепление
сторон дошло до
того, что они, зная много лет Марфу Петровну как завзятую сплетницу, сделали ее теперь своей поверенной.
Тянулись бесконечные мучительные часы, дни, недели, месяцы, а Маркушка все обдумывал одно и
то же, не имея сил сдвинуться в которую-нибудь
сторону.
Маркушка чувствовал обновляющуюся природу, как чувствовал и
то, что сам он не может принять участия в этом обновлении, и каждую минуту готов был отлететь в
сторону, отвалившись мертвым куском от общей живой массы, совершившей установленный круговорот.
— Пошто же не рука, Гордей Евстратыч? Люди хорошие, обстоятельные, и семья — один сын на руках. Да и
то сказать, какие женихи по нашим местам; а отдать девку на чужую-то
сторону жаль будет. Не ошибиться бы, Гордей Евстратыч. Я давно уже об этом думала…
— Вот, вот, Татьяна Власьевна… Вместо
того чтобы прийти к вам или вас к себе позвать да все и обсудить заодно, они все
стороной ладят обойти, да еще невесток-то ваших расстраивают. А вы
то подумайте, разве наши-то ребята бросовые какие? Ежели бы и в самом деле грех какой вышел, ну по глупости там или по малодушию, так Агнее-то Герасимовне с Матреной Ильиничной не кричать бы на весь Белоглинский завод, а покрыть бы слухи да с вами бы беду и поправить.
После долгого раздумья и самого тщательного исследования вопроса со всех его
сторон и со всех точек зрения Головинский пришел к
тому заключению, что теперь можно нанести последний решительный удар, чтобы «добыть старуху», как выражался про себя делец.
— Чтой-то, милушка, уж этакой-то человек. Уж кому же после этого верить! — говорила старуха. — Вон отец Крискент, его дело
сторона, а он прямо говорит: «Господь вам, Татьяна Власьевна, послал Владимира Петровича, именно за вашу простоту…» И Матрена Ильинична с Агнеей Герасимовной
то же самое в голос говорят…
Понятное дело, что подобный разговор не мог ни к чему привести, и
стороны расстались самым естественным образом,
то есть Головинский, при содействии Егора и кучера, вытолкал бушевавшего Гордея Евстратыча из своей квартиры в шею.
С другой
стороны, ведь про всех банкротов болтают всегда одно и
то же,
то есть о спрятанных деньгах, — значит, на такую болтовню и внимания обращать не стоит, благо никто не знал о
том, как покойный милушка передавал ей деньги.
Косяков уже шагал по двору. Ночь была светлая, и Косяков боязливо оглядывался в
сторону дома, точно боялся какой засады. Вот и знакомый старый ларь. Сняв осторожно замок и накладку, Косяков еще раз оглянулся кругом и по пояс опустился в глубокий ларь, где долго шарил руками в овсе, прежде чем ущупал заветный узелок. Достав узелок из ларя, Косяков вернулся с ним в Зотушкин флигелек, проверил там деньги и передал Зотушке
ту самую жилку, которую когда-то привез Михалко из Полдневской от Маркушки.
Испуганный и как во сне, Клим побежал, выскочил за ворота, прислушался; было уже темно и очень тихо, но звука шагов не слыхать. Клим побежал в
сторону той улицы, где жил Макаров, и скоро в сумраке, под липами у церковной ограды, увидал Макарова, — он стоял, держась одной рукой за деревянную балясину ограды, а другая рука его была поднята в уровень головы, и, хотя Клим не видел в ней револьвера, но, поняв, что Макаров сейчас выстрелит, крикнул:
Неточные совпадения
Артемий Филиппович. Не судьба, батюшка, судьба — индейка: заслуги привели к
тому. (В
сторону.)Этакой свинье лезет всегда в рот счастье!
Городничий (в
сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой
стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет,
то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом,
то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Анна Андреевна. После? Вот новости — после! Я не хочу после… Мне только одно слово: что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе и сейчас! Вот тебе ничего и не узнали! А все проклятое кокетство; услышала, что почтмейстер здесь, и давай пред зеркалом жеманиться: и с
той стороны, и с этой
стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в
то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой
стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Бобчинский. Да вы поищите-то получше, Петр Иванович! У вас там, я знаю, в кармане —
то с правой
стороны прореха, так в прореху-то, верно, как-нибудь запали.