Гордею Евстратычу совсем было
не жаль новых вещей, купленных им во время богачества, но, когда понесли батюшкину старинную мебель и батюшкину чайную посуду, сердце у него дрогнуло.
Неточные совпадения
Я тебе
не умею сказать, как
жаль!
— Пошто же
не рука, Гордей Евстратыч? Люди хорошие, обстоятельные, и семья — один сын на руках. Да и то сказать, какие женихи по нашим местам; а отдать девку на чужую-то сторону
жаль будет.
Не ошибиться бы, Гордей Евстратыч. Я давно уже об этом думала…
— Трудно, отец Крискент. Осердились Пазухины-то на нас, очень осердились. Конечно, Нюша еще молода, износит и
не такую беду, только все-таки оно
жаль,
жаль смотреть-то на нее.
— Знаю, все знаю, чего и вы
не знаете. Да… А мне тебя
жаль, Феня, касаточка, вот как
жаль.
— А уж как бы хорошо-то было… Сначала бы насчет Савиных да Колобовых, а потом и насчет Пазухиных. То есть я на тот конец говорю, отец Крискент, что Нюшу-то мне больно
жаль да и Алексея. Сказывают, парень-то сам
не свой ходит… Может, Гордей-то Евстратыч и стишает.
Не один раз глаза Фени наполнялись слезами, когда она смотрела на отца: ей было
жаль его больше, чем себя, потому что она слишком исстрадалась, чтобы чувствовать во всем объеме опасность, в какой находилась.
— Ты еще благодари Бога, что Михалко-то одной водкой зашибается, а вон Архип-то, сказывают, больно за девками бегает… Уж так мне
жаль этой Дуни, так
жаль, да и Матрены-то Ильинишны! Только ты никому
не говори ничего, Ариша, боже тебя сохрани!
— Вот каков у тебя муженек-то! — рассказывал Гордей Евстратыч безответной Арише о подвигах Михалки. — А мне тебя
жаль, Ариша… Совсем напрасно ты бедуешь с этим дураком. Я его за делом посылаю в город, а он там от арфисток
не отходит. Уж
не знаю, что и делать с вами! Выкинуть на улицу, так ведь с голоду подохнете вместе и со своим щенком.
— Известная вещь: деньги у старухи, вон она как пришипилась. Ежели бы я до нее имел касательство, так небось все бы отдала. Знаем мы, какая такая ихняя бедность! Побогаче нас будут… Спасенная-то душа
не глупее нас с вами, хоть кого проведет. Только понапрасну она деньги сгноит, вот чего
жаль.
— Нет, Зотушка, я замуж
не пойду. На других глядеть тяжело,
не то что самой век маяться… Вон какие ноне мужья-то пошли, взять хоть Михалку с Архипом! Везде неправда, да обман, да обида… Бабенок
жаль, а ребятишек вдвое.
— Всем деревни
не выбрать, маменька, а Павел Митрич об нас с вами
не заплачет: посмотрит невесту и уедет. Ему только рукой повести — как галок налетит. Как знаете, я
не навязываю вам жениха, а только мне Нюши-то
жаль… Это от сытости да от достатков женихов разбирают. Может, у вас где-нибудь припрятаны деньги, вот вы и ломаетесь надо мной.
Что ж? Тайну прелесть находила // И в самом ужасе она: // Так нас природа сотворила, // К противуречию склонна. // Настали святки. То-то радость! // Гадает ветреная младость, // Которой ничего
не жаль, // Перед которой жизни даль // Лежит светла, необозрима; // Гадает старость сквозь очки // У гробовой своей доски, // Всё потеряв невозвратимо; // И всё равно: надежда им // Лжет детским лепетом своим.
А уж упал с воза Бовдюг. Прямо под самое сердце пришлась ему пуля, но собрал старый весь дух свой и сказал: «
Не жаль расстаться с светом. Дай бог и всякому такой кончины! Пусть же славится до конца века Русская земля!» И понеслась к вышинам Бовдюгова душа рассказать давно отошедшим старцам, как умеют биться на Русской земле и, еще лучше того, как умеют умирать в ней за святую веру.
Видал я иногда, // Что есть такие господа // (И эта басенка им сделана в подарок), // Которым тысячей
не жаль на вздор сорить, // А думают хозяйству подспорить, // Коль свечки сберегут огарок, // И рады за него с людьми поднять содом. // С такою бережью диковинка ль, что дом // Скорёшенько пойдёт вверх дном?
— Конечно, смешно, — согласился постоялец, — но, ей-богу, под смешным словом мысли у меня серьезные. Как я прошел и прохожу широкий слой жизни, так я вполне вижу, что людей, не умеющих управлять жизнью, никому
не жаль и все понимают, что хотя он и министр, но — бесполезность! И только любопытство, все равно как будто убит неизвестный, взглянут на труп, поболтают малость о причине уничтожения и отправляются кому куда нужно: на службу, в трактиры, а кто — по чужим квартирам, по воровским делам.
Неточные совпадения
Жаль, что Иохим
не дал напрокат кареты, а хорошо бы, черт побери, приехать домой в карете, подкатить этаким чертом к какому-нибудь соседу-помещику под крыльцо, с фонарями, а Осипа сзади, одеть в ливрею.
Почтмейстер. Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится.
Жаль, однако ж, что вы
не читаете писем: есть прекрасные места. Вот недавно один поручик пишет к приятелю и описал бал в самом игривом… очень, очень хорошо: «Жизнь моя, милый друг, течет, говорит, в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет…» — с большим, с большим чувством описал. Я нарочно оставил его у себя. Хотите, прочту?
Добчинский. Я бы и
не беспокоил вас, да
жаль насчет способностей. Мальчишка-то этакой… большие надежды подает: наизусть стихи разные расскажет и, если где попадет ножик, сейчас сделает маленькие дрожечки так искусно, как фокусник-с. Вот и Петр Иванович знает.
А впрочем, парень грамотный, // Бывал в Москве и в Питере, // В Сибирь езжал с купечеством, //
Жаль,
не остался там!
Не о себе печалимся, // Нам
жаль, что ты, Русь-матушка, // С охотою утратила // Свой рыцарский, воинственный, // Величественный вид!