Неточные совпадения
«Ишь ведь взяло его…» — ворчал Зотушка, когда
конец мокрого запора наконец поддался его усилиям и выдвинулся настолько, что можно
было отворить маленькие ворота.
Старшая невестка Ариша, жена Михалки, сосредоточенно перемывала чайную посуду, взмахивая
концом полотенца: сегодня ее очередь чаем всех
поить.
Татьяна Власьевна недосказала
конца фразы, хотя все хорошо поняли, что она хотела сказать: «Погоди, вот выйдешь замуж-то, так не до смеху
будет…
— Голубушка, Татьяна Власьевна… Мой грех — мой ответ. Я отвечу за тебя и перед мужем, и перед людьми, и перед Богом, только не дай погибнуть христианской душе… Прогонишь меня — один мне
конец. Пересушила ты меня, злая моя разлучница… Прости меня, Татьяна Власьевна, да прикажи мне уйти, а своей воли у меня нет. Что скажешь мне, то и
буду делать.
Старший, Гордей,
был вылитый отец — строгий, обстоятельный, деляга; второй, Зотей, являлся полной противоположностью, и как Татьяна Власьевна ни строжила его, ни началила — из Зотея ничего не вышло, а под
конец он начал крепко «зашибать водкой», так что пришлось на него совсем махнуть рукой.
Лес стоит кругом темный, настоящий дремучий ельник, которому, кажется, не
было конца-краю.
— Так, так… Конечно, бывают случаи, Татьяна Власьевна, — мягко соглашался о. Крискент, расправляя свою бородку веером. — Человек предполагает — Бог располагает. Это уж не от нас, а свыше. Мы с своей стороны должны претерпевать и претерпевать… Как сказал апостол: «Претерпевый до
конца, той спасен
будет…» Именно!
— Уж брошу же я эти панские товары! — в сотый раз говорил Гордей Евстратыч, когда в
конце торгового года с Нюшей «сводил книгу», то
есть подсчитывал общий ход своих торговых операций.
— Ну, теперь нужно
будет лезть туда, — проговорил Гордей Евстратыч, вынимая из переметной сумы приготовленную стремянку, то
есть веревочную лестницу. — Одним
концом захватим за кедры, а другой в яму спустим… Маркушка сказывал — шахта всего восемнадцать аршин идет в землю.
— Как бы, тятенька, не оборваться, — заметил Михалко, помогая привязывать
конец стремянки к дереву. — Я полегче вас
буду — давайте я и спущусь…
Но Алена Евстратьевна успокоила маменьку, объяснив, что принято только поздравить за закуской и убираться восвояси. Пирог
будет — и довольно. Так и сделали. Когда приехал с прииска Гордей Евстратыч с сыновьями, все уже
были навеселе порядком, даже Нил Поликарпыч Пятов, беседовавший с о. Крискентом о спасении души. Одним словом, именины Татьяны Власьевны отпраздновались самым торжественным образом, и только
конец этого пиршества
был омрачен ссорой Нила Поликарпыча с о. Крискентом.
Сначала такие непутевые речи Гордея Евстратыча удивляли и огорчали Татьяну Власьевну, потом она как-то привыкла к ним, а в
конце концов и сама стала соглашаться с сыном, потому что и в самом деле не век же жить дураками, как прежде. Всех не накормишь и не пригреешь. Этот старческий холодный эгоизм закрадывался к ней в душу так же незаметно, шаг за шагом, как одно время года сменяется другим. Это
была медленная отрава, которая покрывала живого человека мертвящей ржавчиной.
У этой настоящей компании
были облюбованы свои теплые местечки, где и катилось разливное море: в одном месте
ели, в другом играли в карты, в третьем слушали арфисток и везде
пили и
пили без
конца.
— А уж как бы хорошо-то
было… Сначала бы насчет Савиных да Колобовых, а потом и насчет Пазухиных. То
есть я на тот
конец говорю, отец Крискент, что Нюшу-то мне больно жаль да и Алексея. Сказывают, парень-то сам не свой ходит… Может, Гордей-то Евстратыч и стишает.
Гордей Евстратыч сам видел, что все дело испортил своей нетерпеливой выходкой, но теперь его трудно
было поправлять. Торжество закончилось неожиданной бедой, и
конец обеда прошел самым натянутым образом, как поминки, несмотря на все усилия о. Крискента и Плинтусова оживить его. Сейчас после обеда Гордей Евстратыч бросился к Шабалину в дом, но Порфира Порфирыча и след простыл: он укатил неизвестно куда.
Взял Гордей Евстратыч от Колосова его писульку и с ней отправился пытать счастья к жидовину. Но добраться до Мойши Жареного
было не так-то легко, как он думал. Этот кабацкий король являлся в город только по временам, а настоящую резиденцию имел на своих винных заводах, куда Брагин и отправился, хотя
конец был немалый, верст в двести, пожалуй, не укладешь.
Пока
пили кофе, Жареный говорил за четверых и все обращался к гостю, так что под
конец Гордею Евстратычу сделалось совсем совестно: он и сидеть-то по-образованному не умеет, не то что разговоры водить, особенно при дамах, которые по-своему все о чем-то переговаривались.
Эта новость облетела весь Белоглинский завод и еще раз сделала брагинскую семью героем дня, причем толкам и пересудам
конца не
было.
Неточные совпадения
«Но, уповая на милосердие божие, кажется, все
будет к хорошему
концу.
Крестьянское терпение // Выносливо, а временем //
Есть и ему
конец. // Агап раненько выехал, // Без завтрака: крестьянина // Тошнило уж и так, // А тут еще речь барская, // Как муха неотвязная, // Жужжит под ухо самое…
Смекнули наши странники, // Что даром водку тратили, // Да кстати и ведерочку //
Конец. «Ну,
будет с вас! // Эй, счастие мужицкое! // Дырявое с заплатами, // Горбатое с мозолями, // Проваливай домой!»
Покуда оставался прошлогодний запас, многие, по легкомыслию,
пили,
ели и задавали банкеты, как будто и
конца запасу не предвидится.
Дело в том, что она продолжала сидеть в клетке на площади, и глуповцам в сладость
было, в часы досуга, приходить дразнить ее, так как она остервенялась при этом неслыханно, в особенности же когда к ее телу прикасались
концами раскаленных железных прутьев.