Жена Прозорова скоро разглядела своего мужа и
мирилась с своей мудреной долей только ради детей. Мужа она уважала как пассивно-честного человека, но в его уме разочаровалась окончательно. Так они жили год за годом с скрытым недовольством друг против друга, связанные привычкой и детьми. Вероятно, они так дотянули бы до естественной развязки, какая необходимо наступает для всякого, но, к несчастью их обоих, выпал новый случай, который перевернул все вверх дном.
Девочка, пока была маленькой,
мирилась с своим мужским костюмом, но с Фребелем и Песталоцци повела самую упорную, партизанскую войну, какую умеют вести только дети.
Неточные совпадения
Но Раиса Павловна не могла
помириться с такой скромной долей и собственными силами потащила мужа в гору.
Это «
с» немного покоробило Раису Павловну, но
с такой маленькой частичкой можно было и
помириться.
Он так сросся душой и телом
с крепостными порядками, что не мог
помириться ни
с чем новым, даже ради той сторицы, какую теперь получил.
Интересно будет посмотреть, как Раиса Павловна будет
мириться с Амалькой.
Платон Васильич понимал все это дело, и генерал
с удовольствием слушал, что он вполне разделяет его взгляды, хотя не мог
помириться с Горемыкиным как
с главным управляющим Кукарских заводов.
Толпа заговорщиков переглянулась. Никто не ожидал такого оборота дела, но приходилось
помириться с желанием набоба.
Настоящий состав управителей
мирился с этим генеральством Вершинина, за исключением Майзеля; Сарматов, Дымцевич, Буйко и другие были слишком мелки, чтобы открыто тягаться
с Вершининым, и предпочитали скрывать свои настоящие чувства.
Конечно, такое назначение клеврета Раисы Павловны было встречено партией Тетюева
с скрежетом зубовным, но, очевидно, Родиону Антонычу покровительствовал сам Прейн, а
с этим приходилось
мириться поневоле.
В последнее время Братковский имел меньше времени для свиданий
с Аннинькой, потому что в качестве секретаря генерала должен был присутствовать на консультации, где вел журнал заседаний и докладывал протоколы генерала, а потом получил роль в новой пьесе, которую Сарматов ставил на домашней сцене.
С секретарскими работами Аннинька
мирилась; но чтобы ее «предмет» в качестве jeune premier [Первого любовника (фр.).] при всех на сцене целовал Наташу Шестеркину, — это было выше ее сил.
Павел Петрович старался не глядеть на Базарова;
помириться с ним он все-таки не хотел; он стыдился своей заносчивости, своей неудачи, стыдился всего затеянного им дела, хотя и чувствовал, что более благоприятным образом оно кончиться не могло.
Вероятно, с летами она успела бы
помириться с своим положением и отвыкла бы от надежд на будущее, как делают все старые девы, и погрузилась бы в холодную апатию или стала бы заниматься добрыми делами; но вдруг незаконная мечта ее приняла более грозный образ, когда из нескольких вырвавшихся у Штольца слов она ясно увидела, что потеряла в нем друга и приобрела страстного поклонника. Дружба утонула в любви.
Неточные совпадения
— Ну полно, Саша, не сердись! — сказал он ей, робко и нежно улыбаясь. — Ты была виновата. Я был виноват. Я всё устрою. — И,
помирившись с женой, он надел оливковое
с бархатным воротничком пальто и шляпу и пошел в студию. Удавшаяся фигура уже была забыта им. Теперь его радовало и волновало посещение его студии этими важными Русскими, приехавшими в коляске.
Первое время деревенской жизни было для Долли очень трудное. Она живала в деревне в детстве, и у ней осталось впечатление, что деревня есть спасенье от всех городских неприятностей, что жизнь там хотя и не красива (
с этим Долли легко
мирилась), зато дешева и удобна: всё есть, всё дешево, всё можно достать, и детям хорошо. Но теперь, хозяйкой приехав в деревню, она увидела, что это всё совсем не так, как она думала.
Гостиница эта уже пришла в это состояние; и солдат в грязном мундире, курящий папироску у входа, долженствовавший изображать швейцара, и чугунная, сквозная, мрачная и неприятная лестница, и развязный половой в грязном фраке, и общая зала
с пыльным восковым букетом цветов, украшающим стол, и грязь, пыль и неряшество везде, и вместе какая-то новая современно железнодорожная самодовольная озабоченность этой гостиницы — произвели на Левиных после их молодой жизни самое тяжелое чувство, в особенности тем, что фальшивое впечатление, производимое гостиницей, никак не
мирилось с тем, что ожидало их.
Иль
помириться их заставить, // Дабы позавтракать втроем, // И после тайно обесславить // Веселой шуткою, враньем. // Sel alia tempora! Удалость // (Как сон любви, другая шалость) // Проходит
с юностью живой. // Как я сказал, Зарецкий мой, // Под сень черемух и акаций // От бурь укрывшись наконец, // Живет, как истинный мудрец, // Капусту садит, как Гораций, // Разводит уток и гусей // И учит азбуке детей.
Я непременно хотел
с ним
помириться и не знал
с чего начать.