Неточные совпадения
Недавно умерший Николай Антонович Ратынский, который
был значительно меня старше и знал наше орловское родство, говорил мне, будто Тургенев
с тети Полли нарисовал в своем «Помещике» ту барыню, о которой сказал, что она «
была не вздор в наш век болезненный и хилый».
Разумеется, описанное в «Помещике» лицо имело сходство
с тетей Полли только во внешности, а в свойствах духа у них
была схожесть разве в «победоносности» и в неукротимой энергии и настойчивости.
Если бы не дети, то очень могло статься, что тетушка пошла бы в монастырь, так как у нас в Орле это тогда
было в моде между дворянством (
с чего и написана Лиза у Тургенева); но дети этому помешали. Они же дали чувствам
тети и другое направление, а это последовало вскоре после смерти отца, когда все дети вдруг опасно заболели.
Это вызвало со стороны княгини Д* ряд мероприятий, из которых одно
было очень решительное и имело успех: она сначала прислала сказать доктору, чтобы он не смел к ней возвращаться из заразного дома; а потом, когда увидала, что он и в самом деле не возвращается, она прислала его звать, так как
с нею случился припадок какой-то жестокой болезни, и наконец, через полтора месяца, когда пришла весна и природа, одевшаяся в зелень, выманила француза в лес, пострелять куропаток для завтрака
тети, на него внезапно напали четыре человека в масках, отняли у него ружье, завернули его в ковер и отнесли на руках в скрытую на лесной дороге коляску и таким образом доставили его княгине…
Mésalliance [Неравный брак (франц.).]
был самый полнейший, но мщение все-таки
было совершено: Д* — родовая княгиня — через замужество
с французским лекаришкой потеряла княжескую корону, а наша милая
тетя возложила ее на себя и на свое нисходящее потомство, так как князь С-в
был действительный, настоящий князь, из «Рюриковичей», и в гербе у него стояли многозначительные слова: «не по грамоте».
Бывшая Д*, не
будучи нимало знакома
с тантою, прислала ее поздравить «от себя и от мужа». Это
была дерзость, но
тетя была умна и не обратила на это внимания, а в вознаграждение за то француз прислал ей двусмысленное утешение, состоявшее из одной фразы: «Le nombre des sots est infini». [Число глупцов бесконечно (франц.).]
Кроме того,
тете неприятно
было, что князь все болтался и ничего не делал, и вдобавок — как она убедилась — ничего и не умел делать, кроме клеенья коробочек из картона и цветной бумаги
с золотыми бордюрами.
Смерть мужа, взятого точно напрокат и поставленного невесть на какую позицию, уязвила сердце
тети сознанием своего греха перед этим человеком, который
был принесен ею в жертву самым эгоистическим соображениям весьма ничтожного свойства. Он, живой человек, пришедший в мир, чтобы свободно исполнить на земле какое-то свое назначение,
был обращен ею в метелку, которою она замахнула сорный след своего колоброда, и потом смыла его
с рук и сбросила в Терек…
И другие тоже пробовали отговаривать
тетю, «чтобы не сошла
с ума, прочитав Библию»; но она
была «неимоверная»: она таки прочитала всю Библию и, разумеется, как следует, — сошла
с ума и начала делать явные несообразности.
Ее дочери, которые унаследовали не все ее свойства, напрасно боялись, что ее пассаж со вторым браком повредит их карьере: одна из этих дочерей очень скоро и очень приятно разочаровалась в этом, потому что прибывший в их местность для принятия наследства молодой сын именитого вельможи, князь Z., один раз побывав у
тети Полли, так полюбил ее, и ее Гильдегарду, и всё их семейство, что не захотел оставаться чужим этой семье и твердо настоял на том, чтобы ему
был разрешен брак
с ее старшею дочерью,
с тою самою Сусанной, которая
была груба к матери, стыдилась ее беременности, а потом еще более стыдилась этой своей выходки и сделалась образцом дочерней любви и уважения к матери.
Тетя Полли собственно
была вызвана к нам отцом, который описал ей наше унылое состояние, и она сейчас же приехала вместе
с Гильдегардою и привезла успокоение и радости.
«Осчастливленные» просиявали от счастия и
с разгоревшимися глазенками бежали за
тетей и просили, чтобы к алой
была прибавлена синенькая, а к синенькой — аленькая, и
тетя увлекалась радостью детей и им не отказывала, а иногда брала девочек и целовала их не совсем чистые лица, приговаривая...
А
тетя Полли и Гильдегарда теперь и пришли к нам
с нарочитою целью — принести облегчение больным, которых
было полдеревни и которые валялись и мерли в своих промозглых избах без всякой помощи.
У тетушки и у Гильдегарды Васильевны
был талант к лечению больных крестьян, и им это
было нипочем, так как они не боялись заразиться. Болезнь, которою умирали наши крестьяне, началась
было на деревне и у
тети Полли, но там ей не дали развиться.
Тетя и Гильдегарда тотчас же отделяли больных из семьи и клали их в просторную столярную мастерскую, где и лечили их, чем знали,
с хорошим успехом.
Матушка долго и напрасно ждала их и сердилась. Обед весь перестоялся и
был испорчен. Отец стыдился покинуть
тетю и англичанку одних
с больными мужиками и бабами и тоже оставался в риге: он помогал им раскладывать больных и защищать их от сквозного ветра в импровизированном для них бараке.
Отец,
тетя и Гильдегарда пришли в дом, когда уже
был вечер, и
ели скоро и
с аппетитом, а говорили мало. На лицах у обеих женщин как будто отпечаталось то выражение, какое они получили в ту минуту, когда
тетя проговорила...
Алымов уже не мог ожидать встретить у этих женщин симпатии и за обедом напрасно старался втянуть
тетю в разговоры: она или молчала, или говорила
с нами, то
есть с детьми, а Гильдегарда вовсе не вышла к столу, потому что у нее разболелась голова.
Она в душе недолюбливала
тетю Полли, которая всегда «брала все не в меру»: то
была «проказница», а потом стала «фантазерка» и теперь развела у нас в доме близкое и опасное сношение
с больными людьми, чего maman никогда бы не допустила!
А пока он рыдал и это высказывал,
тетя и Гильдегарда переслались друг
с другом своими говорящими глазами, н ответ их
был готов.
Кондитер
был прислан
с кучером в рессорной рассыльной тележке, и когда Гильдегарда получила ответ, что
есть на чем ехать, она сейчас же встала и взяла со стола импровизированную шляпу, сшитую ей вчера
тетею из серого коленкора.
Тетя согласилась только на то, чтобы отец послал верхового проехать до Послова и посмотреть: не случилось ли
с Гильдегардой и ее кондитером что-нибудь в дороге? А негласно посланному ведено
было как-нибудь разузнать: отчего не возвращается англичанка?
Тете некогда
было с нею теперь заниматься, потому что, узнав об их отъезде, пришло множество больных, и все ожидали у балкона, на котором
тетя и Гильдегарда их осматривали, обмывали и, где
было необходимо, — делали проколы и надрезы.
Прощаясь
с тетей, дама еще выкинула претрогательную штуку, которая
была бы в состоянии очень сконфузить
тетю, если бы та не
была находчива.
Подозревали тогда, что в мозгу Д* в это время
была уже такая путаница, что она не узнавала в
тете Полли лицо, некогда ее сильно уязвившее; но это
была неправда. Компаньонка этой дамы рассказывала, что, сделав знакомство
с тетею, Д* постоянно ею бредила, и искала случая говорить о ней, и всякий разговор заключала словами...
Чувствительные люди, которым сделалось известно об этом подарке,
были этим очень тронуты и поняли дело так, что миниатюра педарена
тете Полли, без сомнения,
с тем, чтобы она перешла княжне Вале, которая приходилась слишком сродни тому, чьи черты передавала миниатюра; но
тетя как-то всю эту тонкость проманкировала, и о миниатюре не осталось ни памяти, ни следа.
Пошла опять знакомая струя, но эти звуки, долетавшие в нашу детскую, мне уже не
были милы. Я уже рассуждал, чту это за «дид», чту за «Ладо»? Зачем одни хотят «вытоптать» то, что «посеяли» другие? Я
был тронут
с старого места… Я ощущал голод ума, и мне
были милы те звуки, которые я слышал, когда
тетя и Гильдегарда
пели, глядя на звездное небо, давшее им «зрение», при котором можно все простить и все в себе и в других успокоить.
Неточные совпадения
С Елизаветой Спивак Кутузов разговаривал редко и мало, но обращался к ней в дружеском тоне, на «ты», а иногда ласково называл ее —
тетя Лиза, хотя она
была старше его, вероятно, только года на два — на три. Нехаеву он не замечал, но внимательно и всегда издали прислушивался к ее спорам
с Дмитрием, неутомимо дразнившим странную девицу.
— Просим вас, батенька, съездить в Русьгород и получить деньги там,
с одной
тети, — к слову скажу: замечательная
тетя! Редкой красоты, да и не глупа. Деньги лежат в депозите суда, и
есть тут какая-то юридическая канитель. Можете?
Оказалось, что мой крестный отец и муж моей
тети, генерал свиты Его Величества светлейший князь Н.П. Лопухин-Демидов сказал великому князю Владимиру Александровичу,
с которым
был близок, что племянника его жены и его крестного сына сослали в Вологодскую губернию, возмущался этим и просил, чтобы меня перевели на юг.
— Je voulais convertir. [Я хотел переубедить (фр.).] Конечно, смейтесь. Cette pauvre
тетя, elle entendra de belles choses! [А эта бедная
тетя, хорошенькие вещи она услышит! (фр.)] О друг мой, поверите ли, что я давеча ощутил себя патриотом! Впрочем, я всегда сознавал себя русским… да настоящий русский и не может
быть иначе, как мы
с вами. Il у a là dedans quelque chose d’aveugle et de louche. [Тут скрывается что-то слепое и подозрительное (фр.).]
— Это
тетя и вчера Степан Трофимович нашли будто бы сходство у Николая Всеволодовича
с принцем Гарри, у Шекспира в «Генрихе IV», и мама на это говорит, что не
было англичанина, — объяснила нам Лиза.