Неточные совпадения
В этот год Аллилуй по обыкновению объехал с просфорнею прихожан и собрал муки и променял ее у мельника на муку одинакового размола (так как из сборной муки разного поля и неровного размола печь неудобно, потому что она неровно закисает и трудно подходит), а затем Аллилуева жена растворила
в деже муку и ночью подбила тесто, которое всходило прекрасно, как следует, а еще после затопила печь и перед тем, как наступила пора разваливать тесто и «знаменать просвиры
печатью», пошла звать учрежденную вдовицу, у которой была
печать; но едва она
вышла со своего двора, как увидала мужа, беспокойно бежавшего к дому священника, с лицом до неузнаваемости измененным от ужаса.
Дьячиха налила ему чепурушечку, и Аллилуй подкрепился и пошел опять к храму, а жена его тоже, поправясь маленькой чашечкой,
вышла вместе с ним и отправилась к учрежденной вдовице — звать ее «знаменить». Тут они тоже между собою покалякали, и когда
вышли вдвоем, имея при себе
печать на знаменования, то Аллилуева жена на половине дороги к дому вдруг услыхала ни на что не похожий удар
в несколько младших колоколов и тотчас же увидала людей, которые бежали к колокольне и кричали: «Аллилуй разбился!»
Неточные совпадения
И ангел милосердия // Недаром песнь призывную // Поет — ей внемлют чистые, — // Немало Русь уж
выслала // Сынов своих, отмеченных //
Печатью дара Божьего, // На честные пути, // Немало их оплакала // (Увы! Звездой падучею // Проносятся они!). // Как ни темна вахлачина, // Как ни забита барщиной // И рабством — и она, // Благословясь, поставила //
В Григорье Добросклонове // Такого посланца…
Я развернул книгу и приготовился читать.
В тот вечер только что
вышел мой роман из
печати, и я, достав наконец экземпляр, прибежал к Ихменевым читать свое сочинение.
Песня эта, может быть и несходная с действительными событиями, согласна, однако, с духом того века. Не полно и не ясно доходили до народа известия о том, что случалось при царском дворе или
в кругу царских приближенных, но
в то время, когда сословия еще не были разъединены правами и не жили врозь одно другого, известия эти, даже искаженные, не
выходили из границ правдоподобия и носили на себе
печать общей жизни и общих понятий.
На другое утро Литвинов только что возвратился домой от банкира, с которым еще раз побеседовал об игривом непостоянстве нашего курса и лучшем способе
высылать за границу деньги, как швейцар вручил ему письмо. Он узнал почерк Ирины и, не срывая
печати, — недоброе предчувствие, бог знает почему, проснулись
в нем, — ушел к себе
в комнату. Вот что прочел он (письмо было написано по-французски):
На другой день, увидя идущего Германна, Лизавета Ивановна встала из-за пяльцев,
вышла в залу, отворила форточку и бросила письмо на улицу, надеясь на проворство молодого офицера. Германн подбежал, поднял его и вошел
в кондитерскую лавку. Сорвав
печать, он нашел свое письмо и ответ Лизаветы Ивановны. Он того и ожидал и возвратился домой, очень занятый своей интригою.