Неточные совпадения
Молодые люди ударили по рукам, и офицер откланялся и ушел, а Фебуфис, проводив его, отправился
в кафе, где провел несколько часов с своими знакомыми и весело шутил с красивыми служанками, а когда возвратился
вечером домой, то нашел у себя записку,
в которой было написано...
Устроив у себя
в мастерской все опять как было, по-старому, Фебуфис пошел, по обыкновению,
вечером в кафе, где сходились художники, и застал там
в числе прочих скульптора, занимавшего помещение под его мастерскою. Они повидались дружески, как всегда было прежде, но скульптор скоро начал подшучивать над демократическими убеждениями Фебуфиса и рассказал о возне, которую он слышал у него
в мастерской.
Неточные совпадения
— Не забудьте, Лазер, накормить девушек обедом и сведите их куда-нибудь
в кинематограф. Часов
в одиннадцать
вечера ждите меня. Я приеду поговорить. А если кто-нибудь будет вызывать меня экстренно, то вы знаете мой адрес: «Эрмитаж». Позвоните. Если же там меня почему-нибудь не будет, то забегите
в кафе к Рейману или напротив,
в еврейскую столовую. Я там буду кушать рыбу-фиш. Ну, счастливого пути!
С тех пор Нестор Игнатьевич вел студенческую жизнь
в Латинском квартале Парижа, то есть жил бездомовником и отличался от прочих, истинных студентов только разве тем, что немножко чаще их просиживал
вечера дома за книгою и реже таскался по ресторанам,
кафе и балам Прадо.
Никогда не забывая обо всем этом, держа
в уме своем изящество и молодцеватость, я проводил
вечера либо
в буфете, либо на бульваре, где облюбовал
кафе «Тонус».
Вечер закончился тем, что
в час нашего вечернего чая подали пиво
в изящных стаканах и Дюма стал расхваливать этот"напиток богов". Пиво было венское, которое победило парижан на выставке 1867 года — так называемое дрейеровское"Le Gerbier". А мюнхенское захватило
кафе и пивные бульваров уже позднее,
в 80-х и особенно
в 90-х годах.
Катковский лицей
в первые годы своего существования, то есть
в конце шестидесятых годов, помещался
в Москве, на Большой Дмитровке,
в том самом доме, где ныне огромный электрический фонарь освещает по
вечерам вход
в один из разнузданных московских кафе-шантанов, известный под именем «Salon de Variete», или, попросту говоря языком московских «саврасов», «салошки».