Неточные совпадения
Но мы преступно небрежем этою заботою, и мне если доводится
видеть в такой день храм
не пустым, то я даже недоумеваю, чем это объяснить? Перебираю все догадки и
вижу, что нельзя этого ничем иным объяснить, как страхом
угрозы моей, и отсель заключаю, что все эти молитвенники слуги лукавые и ленивые и молитва их
не молитва, а наипаче есть торговля, торговля во храме,
видя которую господь наш И. X.
не только возмутился божественным духом своим, но и вземь вервие и изгна их из храма.
Неточные совпадения
Пошли порядки старые! // Последышу-то нашему, // Как на беду, приказаны // Прогулки. Что ни день, // Через деревню катится // Рессорная колясочка: // Вставай! картуз долой! // Бог весть с чего накинется, // Бранит, корит; с
угрозою // Подступит — ты молчи! //
Увидит в поле пахаря // И за его же полосу // Облает: и лентяи-то, // И лежебоки мы! // А полоса сработана, // Как никогда на барина //
Не работал мужик, // Да невдомек Последышу, // Что уж давно
не барская, // А наша полоса!
Она поняла, медленно, едва заметно, опустила ресницы в знак согласия, и когда опять их подняла, то Платонова, который, почти
не глядя,
видел этот немой разговор, поразило то выражение злобы и
угрозы в ее глазах, с каким она проводила спину уходившего Рамзеса.
Подобно хозяйственному мужику, сельскому священнику и помещику, мироед всю жизнь колотится около крох,
не чувствуя под ногами иной почвы и
не усматривая впереди ничего, кроме крох. Всех одинаково обступили мелочи, все одинаково в них одних
видят обеспечение против
угроз завтрашнего дня. Но поэтому-то именно мелочи, на общепринятом языке, и называются «делом», а все остальное — мечтанием,
угрозою…
Бедная Аксюша при этом хлобыснулась своим красивым лицом на стол и закрылась рукавом рубахи, как бы желая, чтобы ей никого
не видеть и чтобы ее никто
не видел. Ченцов, ошеломленный всей этой сценой, при последней
угрозе Маланьи поднялся на ноги и крикнул ей страшным голосом:
Живут все эти люди и те, которые кормятся около них, их жены, учителя, дети, повара, актеры, жокеи и т. п., живут той кровью, которая тем или другим способом, теми или другими пиявками высасывается из рабочего народа, живут так, поглощая каждый ежедневно для своих удовольствий сотни и тысячи рабочих дней замученных рабочих, принужденных к работе
угрозами убийств,
видят лишения и страдания этих рабочих, их детей, стариков, жен, больных, знают про те казни, которым подвергаются нарушители этого установленного грабежа, и
не только
не уменьшают свою роскошь,
не скрывают ее, но нагло выставляют перед этими угнетенными, большею частью ненавидящими их рабочими, как бы нарочно дразня их, свои парки, дворцы, театры, охоты, скачки и вместе с тем,
не переставая, уверяют себя и друг друга, что они все очень озабочены благом того народа, который они,
не переставая, топчут ногами, и по воскресеньям в богатых одеждах, на богатых экипажах едут в нарочно для издевательства над христианством устроенные дома и там слушают, как нарочно для этой лжи обученные люди на все лады, в ризах или без риз, в белых галстуках, проповедуют друг другу любовь к людям, которую они все отрицают всею своею жизнью.