Неточные совпадения
— Да; вот заметьте себе, много, много
в этом скудости, а мне от этого пахнэло русским духом. Я
вспомнил эту старуху, и стало таково и бодро и приятно, и это бережи моей отрадная награда. Живите, государи мои, люди русские
в ладу со своею старою сказкой. Чудная вещь старая сказка! Горе тому, у кого ее не будет под
старость! Для вас вот эти прутики старушек ударяют монотонно; но для меня с них каплет сладких сказаний источник!.. О, как бы я желал умереть
в мире с моею старою сказкой.
Неточные совпадения
Неприятно было тупое любопытство баб и девок,
в их глазах он видел что-то овечье, животное или сосредоточенность полуумного, который хочет, но не может
вспомнить забытое. Тугоухие старики со слезящимися глазами, отупевшие от
старости беззубые, сердитые старухи, слишком независимые, даже дерзкие подростки — все это не возбуждало симпатий к деревне, а многое казалось созданным беспечностью, ленью.
«Должно быть, не легко
в старости потерять веру», — размышлял Самгин,
вспомнив, что устами этого полуумного, полуживого человека разбойник Никита говорил Христу:
Вспоминая тех, разве можно быть счастливым
в полноте, как прежде, с новыми, как бы новые ни были ему милы?» Но можно, можно: старое горе великою тайной жизни человеческой переходит постепенно
в тихую умиленную радость; вместо юной кипучей крови наступает кроткая ясная
старость: благословляю восход солнца ежедневный, и сердце мое по-прежнему поет ему, но уже более люблю закат его, длинные косые лучи его, а с ними тихие, кроткие, умиленные воспоминания, милые образы изо всей долгой и благословенной жизни — а надо всем-то правда Божия, умиляющая, примиряющая, всепрощающая!
Вспомни мать свою: как ничтожно малы были ее требования и какова выпала ей доля? ты, видно, только похвастался перед Паншиным, когда сказал ему, что приехал
в Россию затем, чтобы пахать землю; ты приехал волочиться на
старости лет за девочками.
И каждый раз, когда женщина говорила о многотрудной жизни сеятелей разумного, он невольно
вспоминал яркие рассказы отца о старинных людях, которые смолоду весело промышляли душегубством и разбоем, а под
старость тайно и покорно уходили
в скиты «душа́ спасать». Было для него что-то общее между этими двумя рядами одинаково чуждых и неведомых ему людей, — соединяла их какая-то иная жизнь, он любовался ею, но она не влекла его к себе, как не влекли его и все другие сказки.