Неточные совпадения
Она пропала… Да, она теперь не
девочка Груша, а она — «барышня». Извозчик «со своей стороны», который так недавно и так наивно приглашал ее в «матки» для своей артели щи варить, теперь не сделал бы ей такого предложения. Теперь он говорит: «барышня», «сударыня». А что он о ней думает? О, она
поднялась в его глазах ровно настолько же, насколько упала. Если бы разговор довести до задушевной откровенности, то предложи она сама себя теперь ему в стряпки — он с мужичками простодушно ответит...
По щеке у Лиды поползла крупная слеза и капнула на книжку. Саша тоже опустила глаза и покраснела, готовая заплакать. Лаптев от жалости не мог уже говорить, слезы подступили у него к горлу; он встал из-за стола и закурил папироску. В это время сошел сверху Кочевой с газетой в руках.
Девочки поднялись и, не глядя на него, сделали реверанс.
Черные ресницы
девочки поднялись в ту же минуту, и глаза усталым, тусклым взглядом посмотрели в лицо начальницы. «Ах, делайте со мной, что хотите, мне все равно!» — казалось, говорил этот взгляд.
Неточные совпадения
Новые платья сняли, велели надеть
девочкам блузки, а мальчикам старые курточки и велели закладывать линейку, опять, к огорчению приказчика, — Бурого в дышло, чтоб ехать за грибами и на купальню. Стон восторженного визга
поднялся в детской и не умолкал до самого отъезда на купальню.
Вслед за доктором приехала Долли. Она знала, что в этот день должен быть консилиум, и, несмотря на то, что недавно
поднялась от родов (она родила
девочку в конце зимы), несмотря на то, что у ней было много своего горя и забот, она, оставив грудного ребенка и заболевшую
девочку, заехала узнать об участи Кити, которая решалась нынче.
— А вот и батя пришел, — послышался вдруг звонкий детский голосок, и беловолосая головка
поднялась из-за Ранцевой, которая вместе с Марьей Павловной и Катюшей шила
девочке новую одежду из пожертвованной Ранцевой юбки.
Он спустился с приступки забора и, заложив палец в рот, издал легкий, осторожный свист.
Девочки насторожились, пошептались о чем-то, и старшая, как будто вдогонку за разбежавшимся колесом, перепорхнула по двору к тому месту, где мы стояли за забором, и тоже
поднялась, держась за балясины. Увидев меня, она вдруг потупилась.
Когда я
поднялся в это утро, все обычное и повседневное представлялось мне странно чужим, и мне все казалось, что хотя теперь не зима, а лето, но я все же могу еще что-то исправить и что-то сделать, чтобы разыскать
девочку, таким беспомощным, одиноким пятнышком рисовавшуюся на снегу в незнакомом мне пустыре.