Неточные совпадения
— Как же
концы в воду-с? А на том свете что ему будет? Самоубийцы, ведь они целый век будут мучиться. За них даже
и молиться никто не может.
Не знаю, жалко ли мне господ или себя стало, но только я, видя неминуемую гибель, с подседельной бросился прямо на дышло
и на
конце повис…
Я стал припоминать
и вспомнил, как нас лошади понесли
и я на
конец дышла бросился
и повис над ямишей; а что дальше было — не знаю.
Змеиный вид, жестокий; простор — краю нет; травы, буйство; ковыль белый, пушистый, как серебряное море, волнуется,
и по ветерку запах несет: овцой пахнет, а солнце обливает, жжет,
и степи, словно жизни тягостной, нигде
конца не предвидится,
и тут глубине тоски дна нет…
Зачем она к этим морским берегам летит — не знаю, но как сесть ей постоянно здесь не на что, то она упадет на солончак, полежит на своей хлупи
и, гладишь, опять схватилась
и опять полетела, а ты
и сего лишен, ибо крыльев нет,
и ты снова здесь,
и нет тебе ни смерти, ни живота, ни покаяния, а умрешь, так как барана тебя в соль положат,
и лежи до
конца света солониною.
«В чем
и на какой
конец я вас должен простить
и животом жаловать?»
— А то, что какое же мое, несмотря на все это, положение? Несмотря на все это, я, — говорит, — нисколько не взыскан
и вышел ничтожеством,
и, как ты сейчас видел, я ото всех презираем. —
И с этими словами опять водки потребовал, но на сей раз уже велел целый графин подать, а сам завел мне преогромную историю, как над ним по трактирам купцы насмехаются,
и в
конце говорит...
И вот я допил стакан до дна
и стук им об поднос, а она стоит да дожидается, за что ласкать будет. Я поскорее спустил на тот
конец руку в карман, а в кармане все попадаются четвертаки, да двугривенные, да прочая расхожая мелочь. Мало, думаю; недостойно этим одарить такую язвинку,
и перед другими стыдно будет! А господа, слышу, не больно тихо цыгану говорят...
И много-с она пела, песня от песни могучее,
и покидал я уже ей много, без счету лебедей, а в
конце, не знаю, в который час, но уже совсем на заре, точно
и в самом деле она измаялась,
и устала,
и, точно с намеками на меня глядя, завела: «Отойди, не гляди, скройся с глаз моих».
Удалились мы из детской
и сидим за шкапами, а эта шкапная комнатка была узенькая, просто сказать — коридор, с дверью в
конце, а та дверь как раз в ту комнату выходила, где Евгенья Семеновна князя приняла,
и даже к тому к самому дивану, на котором они сели. Одним словом, только меня от них разделила эта запертая дверь, с той стороны материей завешенная, а то все равно будто я с ними в одной комнате сижу, так мне все слышно.
Вижу, вся женщина в расстройстве
и в исступлении ума: я ее взял за руки
и держу, а сам вглядываюсь
и дивлюсь, как страшно она переменилась
и где вся ее красота делась? тела даже на ней как нет, а только одни глаза среди темного лица как в ночи у волка горят
и еще будто против прежнего вдвое больше стали, да недро разнесло, потому что тягость ее тогда к
концу приходила, а личико в кулачок сжало,
и по щекам черные космы трепятся.
«Чего же мне лучше этого случая ждать, чтобы жизнь кончить? благослови, господи, час мой!» —
и вышел, разделся, «Отчу» прочитал, на все стороны начальству
и товарищам в землю ударил
и говорю в себе: «Ну, Груша, сестра моя названая, прими за себя кровь мою!» — да с тем взял в рот тонкую бечеву, на которой другим
концом был канат привязан, да, разбежавшись с берегу,
и юркнул в воду.
Неточные совпадения
Марья Антоновна. Да, право, маменька, чрез минуты две всё узнаем. Уж скоро Авдотья должна прийти. (Всматривается в окно
и вскрикивает.)Ах, маменька, маменька! кто-то идет, вон в
конце улицы.
В
конце села под ивою, // Свидетельницей скромною // Всей жизни вахлаков, // Где праздники справляются, // Где сходки собираются, // Где днем секут, а вечером // Цалуются, милуются, — // Всю ночь огни
и шум.
«Ты — бунтовщик!» — с хрипотою // Сказал старик; затрясся весь //
И полумертвый пал! // «Теперь
конец!» — подумали // Гвардейцы черноусые //
И барыни красивые; // Ан вышло — не
конец!
Крестьянское терпение // Выносливо, а временем // Есть
и ему
конец. // Агап раненько выехал, // Без завтрака: крестьянина // Тошнило уж
и так, // А тут еще речь барская, // Как муха неотвязная, // Жужжит под ухо самое…
Жалеть не пожалели мы, // А пала дума на сердце: // «Приходит благоденствию // Крестьянскому
конец!» //
И точно: небывалое // Наследник средство выдумал: