Я собственно всегда имел право
ехать с отцом Игнатием, которому меня особо поручала моя бабушка, и отец Игнатий даже позволял мне править толстою лошадью, запряженною в короткие оглобли его тележки; но я обыкновенно предпочитал идти с послушниками.
Неточные совпадения
Мы простились до завтра
с отцом казначеем и вышли. На житном дворе мы сами запрягли мою лошадку и
поехали. Василий Петрович сел ко мне задом, спина со спиною, говоря, что иначе он не может
ехать, потому что ему воздуху мало за чужой головой. Дорогой он вовсе не чудил. Напротив, он был очень неразговорчив и только все меня расспрашивал: видал ли я умных людей в Петербурге? и про что они думают? или, перестав расспрашивать, начинал свистать то соловьем, то иволгой.
Старуха княгиня Марья Борисовна, крестная мать Кити, всегда очень ее любившая, пожелала непременно видеть ее. Кити, никуда по своему положению не ездившая,
поехала с отцом к почтенной старухе и встретила у ней Вронского.
Марья Михайловна, бледная и трепещущая, выслушала мужа, запершись в его кабинете, и уже не плакала, а тихо объявила: «Мы, Васенька, должны
ехать с отцом в Швейцарию».
Неточные совпадения
Она
поехала в игрушечную лавку, накупила игрушек и обдумала план действий. Она приедет рано утром, в 8 часов, когда Алексей Александрович еще, верно, не вставал. Она будет иметь в руках деньги, которые даст швейцару и лакею,
с тем чтоб они пустили ее, и, не поднимая вуаля, скажет, что она от крестного
отца Сережи приехала поздравить и что ей поручено поставить игрушки у кровати сына. Она не приготовила только тех слов, которые она скажет сыну. Сколько она ни думала об этом, она ничего не могла придумать.
Левину хотелось поговорить
с ними, послушать, что они скажут
отцу, но Натали заговорила
с ним, и тут же вошел в комнату товарищ Львова по службе, Махотин, в придворном мундире, чтобы
ехать вместе встречать кого-то, и начался уж неумолкаемый разговор о Герцеговине, о княжне Корзинской, о думе и скоропостижной смерти Апраксиной.
Шестнадцатого апреля, почти шесть месяцев после описанного мною дня,
отец вошел к нам на верх, во время классов, и объявил, что нынче в ночь мы
едем с ним в деревню. Что-то защемило у меня в сердце при этом известии, и мысль моя тотчас же обратилась к матушке.
Старушка хотела что-то сказать, но вдруг остановилась, закрыла лицо платком и, махнув рукою, вышла из комнаты. У меня немного защемило в сердце, когда я увидал это движение; но нетерпение
ехать было сильнее этого чувства, и я продолжал совершенно равнодушно слушать разговор
отца с матушкой. Они говорили о вещах, которые заметно не интересовали ни того, ни другого: что нужно купить для дома? что сказать княжне Sophie и madame Julie? и хороша ли будет дорога?
Молодые козаки
ехали смутно и удерживали слезы, боясь
отца, который,
с своей стороны, был тоже несколько смущен, хотя старался этого не показывать.