Неточные совпадения
Вот он встал этаким манером
на карнизе, Христос его знает, уцепился как-то ногами —
стоит, и только, значит, хотел из бутылки пить, внизу караульный прибежал…
Это звонили
на моленье, и звонили в последний раз; Вихрову при этой мысли сделалось как-то невольно стыдно; он вышел и увидел, что со всех сторон села идут мужики в черных кафтанах и черных поярковых шляпах, а женщины тоже в каких-то черных кафтанчиках с сборками назади и все почти повязанные черными платками с белыми каймами; моленная оказалась вроде деревянных церквей, какие прежде строились в селах, и только колокольни не было, а вместо ее
стояла на крыше
на четырех столбах вышка с одним колоколом, в который и звонили теперь; крыша была деревянная, но дерево
на ней было вырезано в виде черепицы; по
карнизу тоже шла деревянная резьба; окна были с железными решетками.
Илья встал, подошёл к окну. Широкие ручьи мутной воды бежали около тротуара;
на мостовой, среди камней,
стояли маленькие лужи; дождь сыпался
на них, они вздрагивали: казалось, что вся мостовая дрожит. Дом против магазина Ильи нахмурился, весь мокрый, стёкла в окнах его потускнели, и цветов за ними не было видно.
На улице было пусто и тихо, — только дождь шумел и журчали ручьи. Одинокий голубь прятался под
карнизом, усевшись
на наличнике окна, и отовсюду с улицы веяло сырой, тяжёлой скукой.
Ночь уходила; пропели последние петухи; Михаил Андреевич Бодростин лежал бездыханный в большой зале, а Иосаф Платонович Висленев сидел
на изорванном кресле в конторе; пред ним, как раз насупротив, упираясь своими ногами в ножки его кресла, помещался огромный рыжий мужик, с длинною палкой в руках и дремал, у дверей
стояли два другие мужика, тоже с большими палками, и оба тоже дремали, между тем как под окнами беспрестанно шмыгали дворовые женщины и ребятишки, старавшиеся приподняться
на карниз и заглянуть чрез окно
на убийцу, освещенного сильно нагоревшим сальным огарком.
В гостиной было тихо, так тихо, что явственно слышалось, как стучал по потолку залетевший со двора слепень. Хозяйка дачи, Ольга Ивановна,
стояла у окна, глядела
на цветочную клумбу и думала. Доктор Цветков, ее домашний врач и старинный знакомый, приглашенный лечить Мишу, сидел в кресле, покачивал своею шляпой, которую держал в обеих руках, и тоже думал. Кроме них в гостиной и в смежных комнатах не было ни души. Солнце уже зашло, и в углах, под мебелью и
на карнизах стали ложиться вечерние тени.