Неточные совпадения
Об игре ее на арфе отменного сказать нечего: вошли
в грот: она села и какой-то экосез заиграла. Тогда не было еще таких воспалительных романсов, как «мой тигренок», или «затигри меня до смерти», — а экосезки-с, все простые экосезки, под которые можно только одни па танцевать, а тогда, бывало, ни весть что под это готов сделать. Так и
в настоящий раз, — сначала экосез, а потом «гули, да люли
пошли ходули, — эшти, да молдаванешти», — кок да и дело
в мешок… И благополучным образом назад оба переплыли.
Неточные совпадения
Я не
пошел к ним, а отправился по берегу моря, по отмели, влез на холм, пробрался
в грот, где расположились бивуаком матросы с наших судов, потом посетил
в лесу нашу идиллию: матрос Кормчин пас там овец.
Погляжу
в одну,
в другую бумагу или книгу, потом
в шканечный журнал и читаю: «Положили марсель на стеньгу», «взяли
грот на гитовы», «ворочали оверштаг», «привели фрегат к ветру», «легли на правый галс», «
шли на фордевинд», «обрасопили реи», «ветер дул NNO или SW».
Но дунул холод, свежий ветер, и стоножки, тараканы — все исчезло. Взяли три рифа, а сегодня, 31-го марта утром, и четвертый.
Грот взяли на гитовы и поставили грот-трисель. NO дует с холодом: вдруг из тропиков, через пять дней — чуть не
в мороз! Нет и 10° тепла. Стихает —
слава Богу!
Только мы расстались с судами, как ветер усилился и вдруг оказалось, что наша фок-мачта клонится совсем назад, еще хуже, нежели грот-мачта. Общая тревога; далее
идти было бы опасно: на севере могли встретиться крепкие ветра, и тогда ей несдобровать. Третьего дня она вдруг треснула; поскорей убрали фок. Надо зайти
в порт, а куда?
В Гонконг всего бы лучше, но это значит прямо
в гости к англичанам. Решили спуститься назад, к группе островов Бабуян, на островок Камигуин,
в порт Пио-Квинто, недалеко от Люсона.
Чем дальше они
шли, тем больше открывалось: то пестрела китайская беседка, к которой через канаву перекинут был, как игрушка, деревянный мостик; то что-то вроде
грота, а вот, куда-то далеко, отводил темный коридор из акаций, и при входе
в него сидел на пьедестале грозящий пальчиком амур, как бы предостерегающий: «Не ходи туда, смертный, — погибнешь!» Но что представила площадка перед домом — и вообразить трудно: как бы простирая к нему свои длинные листья, стояли тут какие-то тополевидные растения
в огромных кадках; по кулаку человеческому цвели
в средней куртине розаны, как бы венцом окруженные всевозможных цветов георгинами.