— А у нас-то теперь, — говорила бахаревская птичница, — у нас скука престрашенная… Прямо сказать, настоящая Сибирь, как есть Сибирь. Мы словно как в гробу живем.
Окна в доме заперты, сугробов нанесло, что и не вылезешь: живем старые да кволые. Все-то наши в городе, и таково-то нам часом бывает скучно-скучно, а тут как еще псы-то ночью завоют, так инда даже будто как и жутко станет.
Неточные совпадения
В восемь часов утра начинался день
в этом
доме; летом он начинался часом ранее.
В восемь часов Женни сходилась с отцом у утреннего чая, после которого старик тотчас уходил
в училище, а Женни заходила на кухню и через полчаса являлась снова
в зале. Здесь, под одним из двух
окон, выходивших на берег речки, стоял ее рабочий столик красного дерева с зеленым тафтяным мешком для обрезков. За этим столиком проходили почти целые дни Женни.
Все ставни
в бахаревском
доме были открыты, и
в некоторых
окнах отворены форточки.
Лиза вшила одну кость
в спину лифа и взглянула
в открытое
окно.
В тени
дома, лежавшей темным силуэтом на ярко освещенных кустах и клумбах палисадника, под самым
окном, растянулась Никитушкина Розка. Собака тяжело дышала, высунув свой длинный язык, и беспрестанно отмахивалась от докучливой мухи.
Кроме лиц, вошедших
в дом Гловацкого вслед за Сафьяносом, теперь
в зале был Розанов. Он был
в довольно поношенном, но ловко сшитом форменном фраке, тщательно выбритый и причесанный, но очень странный. Смирно и потерянно, как семинарист
в помещичьем
доме, стоял он, скрестив на груди руки, у одного
окна залы, и по лицу его то там, то сям беспрестанно проступали пятна.
Дом этот был похож на многие домы Лефортовской части. Он был деревянный, на каменном полуэтаже. По улице он выходил
в пять
окон, во двор
в четыре, с подъездом сбоку. Каменный полуэтаж был густо выбелен мелом, а деревянный верх выкрашен грязновато-желтою охрой.
У Пармена Семеновича был собственный двухэтажный
дом у Введенья
в Барашах. Когда Розанов с Лобачевским подъехали к этому
дому, из него во все
окна глядел теплый, веселый свет.
Кругом битком набито всякого народа, а тут вдруг стоит
дом: никогда
в его
окнах не видно света, никогда не отворяются его ворота, и никто им, по-видимому, не интересуется.
Простившись с Помадою, он завернул за угол и остановился среди улицы. Улица, несмотря на ранний час, была совершенно пуста; подслеповатые московские фонари слабо светились, две цепные собаки хрипло лаяли
в подворотни, да
в окна одного большого купеческого
дома тихо и безмятежно смотрели строгие лики окладных образов, ярко освещенных множеством теплящихся лампад.
Еще выше надо всем этим возвышался выступавший из крыши фронтон с одним полукруглым
окном,
в котором хотя и держалась дубовая рама с остатками разбитых зеленоватых стекол, но теперь единственное противодействие ветрам и непогодам представляла снова часто повторяющаяся с уличной стороны этого
дома железная решетка.
Розанов, подойдя к калитке этого
дома, поискал звонка, но никакого признака звонка не было. Доктор отошел немного
в сторону и посмотрел
в окно верхнего этажа. Сквозь давно не мытые стекла на некоторых
окнах видны были какие-то узлы и подушки, а на одном можно было отличить две женские фигуры, сидевшие спиною к улице.
В Доме царствовала невозмутимая тишина, и
в темных стеклах
окон только играл бледный месяц.
— Подходи вот туда, — указала фигура на крайние
окна и, держась теневой полосы, скользнула
в незапертую калитку пустынного
дома.
Через несколько минут рама
в одном из указанных вошедшею
в дом женщиною
окон задрожала. Долго она не уступала усилиям слабой руки, но, наконец, открылась и хлопнула половинками по ломаным откосам.
Прежде чем к этим узлам осторожно подскочил и взял их оставшийся
в тени извозчик,
в другом конце
дома торопливо распахнулись разом два другие темные
окна, и
в каждом из них показалось по женской голове.
Открывались
окна в домах, выглядывали люди, все — в одну сторону, откуда еще доносились крики и что-то трещало, как будто ломали забор. Парень сплюнул сквозь зубы, перешел через улицу и присел на корточки около гимназиста, но тотчас же вскочил, оглянулся и быстро, почти бегом, пошел в тихий конец улицы.
О равнодушном помещике в этом этюде не будет речи, по тем же соображениям, как и о крупном землевладельце: ни тот, ни другой хозяйственным делом не занимаются. Равнодушный помещик на скорую руку устроился с крестьянами, оставил за собой пустоша, небольшой кусок лесу, пашню запустил,
окна в доме заколотил досками, скот распродал и, поставив во главе выморочного имущества не то управителя, не то сторожа (преимущественно из отставных солдат), уехал.
Неточные совпадения
Оборванные нищие, // Послышав запах пенного, // И те пришли доказывать, // Как счастливы они: // — Нас у порога лавочник // Встречает подаянием, // А
в дом войдем, так из
дому // Проводят до ворот… // Чуть запоем мы песенку, // Бежит к
окну хозяюшка // С краюхою, с ножом, // А мы-то заливаемся: // «Давать давай — весь каравай, // Не мнется и не крошится, // Тебе скорей, а нам спорей…»
Каждая рота имеет шесть сажен ширины — не больше и не меньше; каждый
дом имеет три
окна, выдающиеся
в палисадник,
в котором растут: барская спесь, царские кудри, бураки и татарское мыло.
Ранним утром выступил он
в поход и дал делу такой вид, как будто совершает простой военный променад. [Промена́д (франц.) — прогулка.] Утро было ясное, свежее, чуть-чуть морозное (дело происходило
в половине сентября). Солнце играло на касках и ружьях солдат; крыши
домов и улицы были подернуты легким слоем инея; везде топились печи и из
окон каждого
дома виднелось веселое пламя.
Кити
в это время, давно уже совсем готовая,
в белом платье, длинном вуале и венке померанцевых цветов, с посаженой матерью и сестрой Львовой стояла
в зале Щербацкого
дома и смотрела
в окно, тщетно ожидая уже более получаса известия от своего шафера о приезде жениха
в церковь.
Всё, что он видел
в окно кареты, всё
в этом холодном чистом воздухе, на этом бледном свете заката было так же свежо, весело и сильно, как и он сам: и крыши
домов, блестящие
в лучах спускавшегося солнца, и резкие очертания заборов и углов построек, и фигуры изредка встречающихся пешеходов и экипажей, и неподвижная зелень дерев и трав, и поля с правильно прорезанными бороздами картофеля, и косые тени, падавшие от
домов и от дерев, и от кустов, и от самых борозд картофеля.