Гловацкая отгадала отцовский голос, вскрикнула, бросилась к этой фигуре и, охватив своими античными руками худую шею отца, плакала на его груди теми слезами, которым, по сказанию нашего народа, ангелы божии радуются на небесах. И ни Помада, ни Лиза, безотчетно остановившиеся в молчании при этой сцене, не заметили, как к ним колтыхал ускоренным, но
не скорым шагом Бахарев. Он не мог ни слова произнесть от удушья и, не добежав пяти шагов до дочери, сделал над собой отчаянное усилие. Он как-то прохрипел...
Неточные совпадения
— Что такое? что такое? — Режьте
скорей постромки! — крикнул Бахарев, подскочив к испуганным лошадям и держа за повод дрожащую коренную, между тем как упавшая пристяжная барахталась, стоя по брюхо в воде, с оторванным поводом и одною только постромкою. Набежали люди, благополучно свели с моста тарантас и вывели,
не входя вовсе в воду, упавшую пристяжную.
Но как бы там ни было, а только Помаду в меревском дворе так, ни за что ни про что, а никто
не любил. До такой степени
не любили его, что, когда он, протащившись мокрый по двору, простонал у двери: «отворите, бога ради,
скорее», столяр Алексей, слышавший этот стон с первого раза, заставил его простонать еще десять раз, прежде чем протянул с примостка руку и отсунул клямку.
— Я их буду любить, я их еще… больше буду лю… бить. Тут я их
скорее перестану любить. Они, может быть, и доб… рые все, но они так странно со мною об… обра… щаются. Они
не хотят понять, что мне так нельзя жить. Они ничего
не хотят понимать.
— Н-м! — протянул доктор,
не подавая никакой надежды на
скорое пробуждение.
— Женни! Женни! — кричал снова вернувшийся с крыльца смотритель. — Пошли кого-нибудь… да и послать-то некого… Ну, сама сходи
скорее к Никону Родивонычу в лавку, возьми вина… разного вина и получше: каркавелло, хересу, кагору бутылочки две и того… полушампанского… Или, черт знает уж, возьми шампанского. Да сыру, сыру, пожалуйста, возьми. Они сыр любят. Возьми швейцарского, а
не голландского, хорошего, поноздреватее который бери, да чтобы слезы в ноздрях-то были. С слезой, непременно с слезой.
— Мне все равно, что вы сделаете из моих слов, но я хочу сказать вам, что вы непременно и как можно
скорее должны уехать отсюда. Ступайте в Москву, в Петербург, в Париж, куда хотите, но
не оставайтесь здесь. Вы здесь скоро… потеряете даже способность сближаться.
(Белоярцев пунсовел: раздувавшиеся ноздерки Лизы
не обещали ему ни пощады, ни
скорого роздыха.)
— И всё во имя теории! Нет, бог с ними, с их умными теориями, и с их сочувствием. Мы ни в чем от них
не нуждаемся и будем очень рады как можно
скорее освободиться от их внимания. Наше дело, — продолжал Петровский,
не сводя глаз с Райнера, — добыть нашим бедным хлопкам землю, разделить ее по-братски, — и пусть тогда будет народная воля.
— Я, социалист Райнер, я, Лизавета Егоровна, от всей души желаю, чтобы так или иначе
скорее уничтожилась жалкая смешная попытка, профанирующая учение, в которое я верю. Я, социалист Райнер, буду рад, когда в Петербурге
не будет ДомаСогласия. Я благословлю тот час, когда эта безобразная, эгоистичная и безнравственная куча самозванцев разойдется и
не станет мотаться на людских глазах.
— Если
не застанешь нашего доктора, беги к другому, да
скорее беги-то,
скорее; скажи, очень, мол, худо.
— Нет,
скорей вот этак-то
не любят, — отвечала Женни, опять остановясь против подруги и показав на нее рукою. Разговор снова прекратился.
Выходя из дворца, он был в состоянии человека, который слышит, что за горою режут лучшего его друга. Стоны умирающего под ножом разбойника доходят до него и отдаются в его сердце; а он не может на помощь — ужасная гора их отделяет. Все, наконец, тихо, все мрачно вокруг него… Или
не скорее ль можно сравнить состояние его с состоянием человека, который в припадке безумия зарезал своего друга и, опомнившись, стоит над ним?
Неточные совпадения
Городничий. Тем лучше: молодого
скорее пронюхаешь. Беда, если старый черт, а молодой весь наверху. Вы, господа, приготовляйтесь по своей части, а я отправлюсь сам или вот хоть с Петром Ивановичем, приватно, для прогулки, наведаться,
не терпят ли проезжающие неприятностей. Эй, Свистунов!
Анна Андреевна. Ну да, Добчинский, теперь я вижу, — из чего же ты споришь? (Кричит в окно.)
Скорей,
скорей! вы тихо идете. Ну что, где они? А? Да говорите же оттуда — все равно. Что? очень строгий? А? А муж, муж? (Немного отступя от окна, с досадою.)Такой глупый: до тех пор, пока
не войдет в комнату, ничего
не расскажет!
Осип, слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет. Говорит сурьёзно, смотрит несколько вниз, резонер и любит себе самому читать нравоучения для своего барина. Голос его всегда почти ровен, в разговоре с барином принимает суровое, отрывистое и несколько даже грубое выражение. Он умнее своего барина и потому
скорее догадывается, но
не любит много говорить и молча плут. Костюм его — серый или синий поношенный сюртук.
Анна Андреевна. Какой Добчинский? Тебе всегда вдруг вообразится этакое… Совсем
не Добчинский. (Машет платком.)Эй, вы, ступайте сюда!
скорее!
В постель
скорей торопишься?» // А деверь говорит: // «
Не много ты работала!