Неточные совпадения
Глаз ее теперь нельзя видеть, потому что они закрыты длинными ресницами, но в институте, из которого она возвращается к домашним ларам, всегда говорили, что ни у
кого нет таких прелестных глаз,
как у Лизы Бахаревой.
— Не знаю уж,
как и сказать,
кого больше жаль!
Кого бы вы ни спросили о Помаде,
какой он человек? — стар и мал ответит только: «так, из поляков», и словно в этом «из поляков» высказывалось категорическое обвинение Помады в таком проступке, после которого о нем уж и говорить не стоило.
Эта эпоха возрождения с людьми, не получившими в наследие ни одного гроша, не взявшими в напутствие ни одного доброго завета, поистине должна считаться одною из великих, поэтических эпох нашей истории. Что влекло этих сепаратистов,
как не чувство добра и справедливости?
Кто вел их?
Кто хоть на время подавил в них дух обуявшего нацию себялюбия, двоедушия и продажности?
— Нет, позвольте, позвольте! Это вот
как нужно сделать, — заговорил дьякон, — вот мой платок, завязываю на одном уголке узелочек; теперь, господа, извольте тянуть,
кто кому достанется. Узелочек будет хоть Лизавета Егоровна. Ну-с, смелее тяните, доктор:
кто кому достанется?
Какие этой порой бывают ночи прелестные, нельзя рассказать тому,
кто не видал их или, видевши, не чувствовал крепкого, могучего и обаятельного их влияния. В эти ночи, когда под ногою хрустит беленькая слюда, раскинутая по черным талинам, нельзя размышлять ни о грозном часе последнего расчета с жизнью, ни о ловком обходе подводных камней моря житейского. Даже сама досужая старушка-нужда забывается легким сном, и не слышно ее ворчливых соображений насчет завтрашнего дня.
—
Как? где спасаться? от
кого? От домашних врагов спасенья нет.
— И
кто бы мог думать?.. — проговорила про себя Женни после некоторой паузы. —
Кто бы мог думать, что все пойдет так как-то… Странно
как идет нынче жизнь!
— В самом деле, я как-то ничего не замечал, — начал он,
как бы разговаривая сам с собою. — Я видел только себя, и ни до
кого остальных мне не было дела.
В одну прелестную лунную ночь, так в конце августа или в начале сентября, они вышли из дома погулять и шаг за шагом, молча дошли до Театральной площади.
Кто знает Москву, тот может себе представить,
какой это был сломан путь.
—
Как же?
Кому же до нас дело,
как не нам самим?
— Да что вы пугаете?
Кого наказали, и
какая тут сходка?
— Р-е-в-о-л-ю-ц-и-я! — произнес с большою расстановкою Стрепетов. — Это
какое слово? Слышится будто что-то
как нерусское, а? С
кем же это вы хотите делать революцию на Руси?
— Вы, мой друг, не знаете,
как они хитры, — только говорила она, обобщая факт. — Они меня
какими людьми окружали?.. Ггга! Я это знаю… а потом оказывалось, что это все их шпионы. Вон Корней, человек, или Оничкин Прохор,
кто их знает — пожалуй, всё шпионы, — я даже уверена, что они шпионы.
Кто знает,
как бы это шло далее месяца, но случай не дал делу затянуться и так долго.
—
Какие документы? Что это такое документы? — с гримаской спросила Бертольди. —
Кого это может компрометировать? Нам надоела шваль, мы ищем порядочных людей — и только. Что ж, пусть все это знают: не генерала же мы к себе приглашаем.
—
Как же это: ни с
кем не видите в себе солидарности? — иронически спросил Красин.
— Да
кто вы?
Кто это вы? Много ли вас — то? Вас и пугать не станут, — сами попрячетесь,
как мыши. Силачи
какие! Вы посмотрите, ведь на это не надо ни воли, ни знаний, ни смелости; на это даже, я думаю, Белоярцев, и тот пойдет.
Калистратова навещала Лизу утрами, но гораздо реже, отговариваясь тем, что вечером ей не с
кем ходить. Лиза никогда не спрашивала о Розанове и
как рыба молчала при всяком разговоре, в котором с
какой бы то ни было стороны касались его имени.
— Это вовсе не романтизм, а
кто знает,
какие тут.
Как типерь
кто может нашу работу супроть гробовщиков равнять.
— Я думаю,
как кому угодно, — отвечала Лиза.
—
Как это ты, няня? Откуда ты? — спрашивала ее между тем Женни, и ничего нельзя было разобрать,
кто о чем спрашивал и
кто что отвечал.
— Да, он лучше всех,
кого я до сих пор знала, — отвечала спокойно Лиза и тотчас же добавила: — чудо
как хорошо спать у тебя на этом диване.
— Позвольте, господа, — начал он, — я думаю, что никому из нас нет дела до того,
как кто поступит с своими собственными деньгами. Позвольте, вы, если я понимаю, не того мнения о нашей ассоциации. Мы только складываемся, чтобы жить дешевле и удобнее, а не преследуем других идей.
Преданный всякому общественному делу, Райнер хотел верить Белоярцеву и нимало не сердился на то, что тот оттер его от Дома, хотя и хорошо понимал, что весь этот маневр произведен Белоярцевым единственно для того, чтобы не иметь возле себя никого,
кто бы мог помешать ему играть первую роль и еще вдобавок вносить такие невыгодные для собственного кармана начала,
каких упорно держался энтузиаст Райнер.
—
Как не худо, помилуйте, — отвечала в один голос прислуга, — не знаем, у
кого живем и
кого слушаться.
— Да
как же хозяина не слушаться! А тут,
кто тут старший?
— Да
как же, матушка барышня. Я уж не знаю, что мне с этими архаровцами и делать. Слов моих они не слушают, драться с ними у меня силушки нет, а они всё тащат, всё тащат:
кто что зацепит, то и тащит. Придут будто навестить, чаи им ставь да в лавке колбасы на книжечку бери, а оглянешься — кто-нибудь
какую вещь зацепил и тащит. Стану останавливать, мы, говорят, его спрашивали. А его что спрашивать! Он все равно что подаруй бесштанный.
Как дитя малое, все у него бери.
— Ничего… все тихо… Кто-то
как будто стонет.
—
Как это наш ротмистр в этой смердячей хате пишет? — сказал он, ни к
кому не относясь и уворачиваясь в свиту.
— Гм! Вы это говорите так, что,
кто не знает Лизаветы Егоровны, может, по тону вашего разговора, подумать, что сестра вашей жены живет бог знает в
каком доме.
— Я, брат, точно, сердит. Сердит я раз потому, что мне дохнуть некогда, а людям все пустяки на уме; а то тоже я терпеть не могу,
как кто не дело говорит. Мутоврят народ тот туда, тот сюда, а сами, ей-право, великое слово тебе говорю, дороги никуда не знают, без нашего брата не найдут ее никогда. Всё будут кружиться, и все сесть будет некуда.
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул!
какого туману напустил! разбери
кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Как бы, я воображаю, все переполошились: «
Кто такой, что такое?» А лакей входит (вытягиваясь и представляя лакея):«Иван Александрович Хлестаков из Петербурга, прикажете принять?» Они, пентюхи, и не знают, что такое значит «прикажете принять».
Городничий. Да, и тоже над каждой кроватью надписать по-латыни или на другом
каком языке… это уж по вашей части, Христиан Иванович, — всякую болезнь: когда
кто заболел, которого дня и числа… Нехорошо, что у вас больные такой крепкий табак курят, что всегда расчихаешься, когда войдешь. Да и лучше, если б их было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или к неискусству врача.
Чудно все завелось теперь на свете: хоть бы народ-то уж был видный, а то худенький, тоненький —
как его узнаешь,
кто он?
Городничий. Я сам, матушка, порядочный человек. Однако ж, право,
как подумаешь, Анна Андреевна,
какие мы с тобой теперь птицы сделались! а, Анна Андреевна? Высокого полета, черт побери! Постой же, теперь же я задам перцу всем этим охотникам подавать просьбы и доносы. Эй,
кто там?